— Да-а-а, если Татьяна Андреевна обещала, то она тебя обязательно в люди выведет. За твое будущее, Гринпис, — и выпил полный стакан до дна.
— Кино смотреть будем? — хозяйка боялась, что мальчик вдруг откажется, и постаралась побыстрее переключить его внимание на более приятную тему. А молчание восприняла как знак согласия. Куда же ему, действительно, идти? А ей все веселее будет. А то Витёк — компаньон ненадежный: у него то и дело неожиданные командировки случаются. А с Тёмкой куда-нибудь съездить можно. Танюха здорово удивилась, поймав себя на строительстве планов. Она мальчика-то знает всего час, а уже распоряжается им как сыном или племянником.
— Будем, — согласился Тёмка и прервал Танюхины размышления.
— Эй, сапожник, командуй!
— Закусить хоть дайте, — сдавленно прошептал Витёк.
На сорокадюймовом жидкокристаллическом экране началась увлекательная и полная опасных приключений жизнь четырех неунывающих слуг, четырех же легендарных мушкетеров.
Тёмка уснул мгновенно. Сразу же после первой драки.
— Быстро пацана сморило, — усмехнулся Витёк.
— Еще бы! Такого натерпелся. Выключай, завтра досмотрим.
Витёк скривил губы.
— Как скажешь. А как же футбол?
— В спальне посмотришь.
— А ты?
— А я здесь побуду. Вдруг ночью проснется, испугается.
— Ага, грудной ребеночек, — с ноткой обиды проворчал Витёк.
— Грудной, не грудной, а ребенок, и в чужом доме, — Танюха была непреклонна.
— Ладно, — со вздохом согласился Витёк, — тогда я возьму еще бутылку водки.
— Да хоть три. Вить, — она тронула его за плечо, — не обижайся, сегодня последний день моих капризов.
— Дай хоть в щечку-то поцелую, — изображая оскорбленную добродетель, проворчал Витёк.
— Конечно.
Танюха подождала, когда он из кухни поднимется на второй этаж, поставила свой любимый диск со звуками природы и притушила свет. Ей предстояло многое обдумать, но она решила все отложить до завтра. Утро вечера мудренее. А сейчас лучше расслабиться, внемля ласковому шелесту волн и забыть о сегодняшней нервотрепке. Девушка поудобнее устроилась в кресле, положила ноги на пуф и принялась наблюдать за спящим мальчиком, прислушиваясь к его тихому, ровному посапыванию. На душе почему-то стало уютно и спокойно, и казалось, что они только вдвоем во всем мире: этот удивительный мальчик, бледный, худой, измотанный, и она. А кто она ему? Спасительница? Может быть. Ей ужасно хотелось коснуться его: потрепать за щеку, взлохматить волосы. Странно, она знает его всего ничего, а уже так привязалась. Это же здорово, что они его вытащили. Это же… А тут еще обнаружилось, что все недомогания закончились, и она теперь совершенно здорова. Танюха закрыла глаза и медленно, почти ощутимо, погрузилась в мягкую волну сна.
