— Слушай, ты что, нас споить хочешь? Куда ты гонишь?
— Танюх, уймись. Имеем право. Премьера прошла «на ура». Мы теперь можем агентство по возврату мужей открывать. Давай, Маш, за тебя.
— А вчера я правда чуть не сорвалась, — сказала она задумчиво, поднимая рюмку, — когда он днем влетел в квартиру… знаете… у него были такие глаза… Мне показалось, что он за меня весь мир готов перевернуть. А я с ним так…
— Надеюсь, ты ничего ему не рассказала? — деловито осведомилась Таня. — Иначе тебе конец. Больше он никогда не станет воспринимать тебя всерьез.
— Ничего я ему не рассказала. Только сказала, что виновата перед ним. Мне стало жалко его. Я даже ревела… — Маша вздохнула и, видя, что все уже выпили, зажмурилась и тоже проглотила горькую жидкость.
— Ты что, дура? — возмутилась Таня. — Теперь он будет тебя пытать, в чем же конкретном ты виновата…
— Извините, но вы обе дуры, — заключил молчавший до этого Слава.
— Это почему же? Уж я по опыту знаю: если мужиков периодически не приводить в чувство, они зазнаются.
— Жаль, что не в средние века живем, — словно не слыша ее, продолжал рассуждать Слава, — я б собрал на площади всех жителей города, причем замужних баб в обязательном порядке. А вас обеих, придумщиц эдаких, уложил рядышком на лавки на каком-нибудь помосте, а то не всем видно будет, привязал покрепче, чтоб не сбежали, а потом принародно задрал бы ваши юбки и высек розгами. Вот это было бы представление, не то что ваше…
— Фи, — сморщила носик Таня, — как грубо и глупо.
— Девчонки, — рассмеялся Володя, — не обращайте на него внимания. Он добрый и хороший, просто в нем самец проснулся, да, Слав?
— Во мне еще никто не засыпал. Я сказал то, что думаю, — обиделся Слава.
— Маш, а ты что думаешь по поводу предложенной идеи? — Володя повернулся к ней, видимо, решив, что спор со Славой может перерасти в ссору, — может, мы с Константином твоим посоветуемся да организуем это дело?
Маша растерялась. Она как раз успела подумать, что если у двух совершенно разных людей появляются одинаковые желания, то, скорее всего, эти желания правильные. Только, вот, насчет площади и толпы народа, явный перегиб…
Но, к счастью, ей так и не пришлось отвечать на вопрос…
— Здравствуйте, — к столику неуверенно подошла девушка.
— А вот появились наши глаза и уши! — воскликнул Володя. — Это Юля. Присаживайся рядом с виновницей торжества, — он снова взялся за бутылку, — тост за службу внешней разведки!
Маша внимательно, насколько могла после трех полных рюмок водки, смотрела на вновь прибывшую. Рядом с Танькой и ею самой та выглядела какой-то невзрачной. Может быть, это ощущение усиливалось от напряженности, с которой она держалась. Растерянные глаза, руки, которые она теребила, не зная, куда деть…
