— Верую… верую… — шептала Анасуйия и, коротышка-толстуха с лоснящейся кожей, немного смешно кланялась, сложив, точно папежница, ладони у подбородка. А я бездумно смотрел на шею женщины с тремя гладкими, как у раковины, складками.
3
Офонасей не знал и не мог знать, что накануне его прибытия в деревню во дворцовой бутхане голова идола ответила молящемуся радже шепотом. И раджа, озадаченный, вынул из-под языка золотую пластинку с именем бога и задумался над тем, что прошептал идол.
Ветер поднял белый занавес, когда раджа вышел из внутренних покоев, и телохранители вытянулись в знак приветствия, не удивившись, что на божественном одежда простолюдина.
Древние повествования сохранили много трогательных и поучительных рассказов о царях, которые переодетыми покидали стены своих дворцов и неузнанными ходили по городам и весям, наблюдая жизнь своих подданных. Конечно, подданные узнавали в них вельмож, но они, как правило, скрывали свой титул и представлялись наблюдателями за справедливостью.
И вот в один прекрасный день в хижину молочницы Анасуйии постучал человек в одежде простолюдина. Постучал так тихо, что Анасуйия сперва подумала, будто большой жук бьется о бамбуковые жерди хижины. Анасуйия сразу признала в пришедшем вельможу (ибо он был глубже и свободнее), пригласила гостя в дом и омыла ему ноги. И когда омывала ноги вельможе в одежде простолюдина, тот представился наблюдателем за справедливостью. Анасуйия на миг замерла. Но тут же подумала, что ей нечего бояться, потому что уже несколько лет как она вдова, и ее муж, которому она была неверна, уже не узнает о ее изменах. А молоко она никогда не разбавляла. Анасуйия покорно взглянула на гостя и спокойным голосом спросила:
— Что я должна делать, господин?
— С севера в наши земли идет ятри. Он купец и вития, поклоняется Распятому, — говорил наблюдатель за справедливо-стью, лаская пальцами золотую пластинку с буквенной вязью. — Пишет повесть об апостоле Распятого — Фоме. Имя ятри — Офонасей. Ищет в Ындии единоверцев Церкви, которую насадил Фома. Остановится в вашей деревне.
— Этот ятри несет в себе какую-то угрозу нашему радже и его подданным?
— Нет, скорее — наоборот, он может нам пригодиться. Через его сердце пойдет битва в неземном измерении.
— Я должна полюбить его?
Наблюдатель за справедливостью был несколько озадачен, ибо из слов молочницы следовало, что пожилой она себя не считает. Владыка улыбнулся про себя и, опасаясь зазря обижать Анасуйию, сказал:
