Волосы у меня очень черные и длинные. А на кончиках цвет еще гуще, как будто маленькие чернильные лужицы. Я могу так зажать локон между двумя листочками бумаги, что он к ним прилипнет, а потом только слегка надавить — и получится черная полоска. Я могу даже писать локоном. Иногда мне в книгах попадаются мои же пометки, о которых я и забыла. Один раз я даже в библиотечной книге оставила пометку. Если меня когда-нибудь на этом поймают, то я смогу написать объяснительную своими собственными волосами. Это единственное преимущество, которое есть у брюнеток перед блондинками.
Я было начала выдергивать волосы. Каждый раз, когда я тяну прядь, на какой-то момент мне кажется, что боль вынести невозможно. Это единственное, что приходит в голову, но так длится недолго. Потом я бросаю прядь на пол и тут же берусь за следующую.
На другой день, когда я что-то на себя примеряла, мне показалось в зеркале, что на затылке светится плешь. У меня чуть колени не подогнулись, но когда я присмотрелась поближе, то оказалось, что это просто свет отражается на волосах. Я сказала себе, что пора бы с этим завязывать. Не прямо сразу, но хотя бы на следующий день.
В школе я играла в волейбол с девочкой по имени Сьюзан Армстронг. Однажды она просто стояла и мечтательно почесывала голову. И тут мяч полетел прямо в нее. От испуга она резко подняла руки вверх, но пальцы разжать забыла и выдрала себе толстенный клок волос. Они так и не отросли заново. Даже на лице у нее кожа не блестела так и не была такой гладкой, как на месте выдранных волос. Это было все равно что посмотреть на луну.
Похоже, ее это совсем не расстроило, потому что она всем эту плешь показывала. Заметьте, в ней было что-то от эксгибиционистки. После школы она устроилась на работу в кафе быстрого питания, где ей нужно было носить маленькую шапочку. Может, она и пошла туда работать только из-за того, что больше не хотела никому показывать плешь, а вместо этого стала давать нам понюхать руку. Было такое ощущение, как будто масло и уксус из всех рыбных ужинов фаст-фуд в этой забегаловке впитались в ее кожу. Я любила нюхать руку Сьюзан, но однажды, когда рядом никого не было, я не удержалась: нагнулась вперед и лизнула ее. Слегка. Мой язык, в общем-то, даже не коснулся кожи, а только прошелся взад-вперед по волоскам на ее руке. Было такое ощущение, что чувствуешь ртом каждую отдельную крупинку соли.
