- Ну что, хлопцы, нужно бежать! Дальше тянуть с побегом нельзя, если нас довезут до «Освенцима», то всем - «крышка»! Что же мы так и позволим себя убить, как бараны, молча и покорно. Не попытаемся спастись? – спросил командир.
Решили понаблюдать за конвоирами и улучить удобный момент для побега. Я и Федя шли с правой стороны по ходу колонны, поэтому мы наблюдали за немцами находившимися ближе к нам. А за левой стороной наблюдали другие пленные. И так прошло несколько часов пути, и вот что мы выяснили. Когда колонна только начала своё движение, она была длиной километра полтора, но через несколько суток пленные и охранники устали, и длина увеличилась до трёх километров. И дистанция между конвоирами тоже увеличилась, если в начале пути она составляла метров пятнадцать, то теперь она была метров тридцать. И ещё характерная деталь. Когда немец, идущий спереди, поворачивается, осматривая охраняемую зону позади себя, то идущий позади, смотрит вперёд. Затем, задний поворачивается и осматривает свою зону, находящуюся позади его, а передний поворачивает голову вперёд. И получается, секунды две - три охраняемое пространство остаётся без внимания. Это – наш шанс! Правда, слабый, но всё же – шанс!
И так все поняли, как это всё проделать, по команде, в нужный момент все бегут в разные стороны, но совершить это не хватает решимости. Как только наступает этот момент, у всех подкашиваются ноги. Даже подать команду не хватает смелости. Не хватает духа на ответственный шаг. Всё тело наливается вдруг свинцом и отказывается подчиняться разуму. Без воды и от волнения во рту стало так сухо, что язык присох к нёбу, и дыхание стало каким – то свистящим, а губы потрескались до крови и во рту ощущался солоноватый привкус крови. В такие моменты, организм как будто разбивал паралич, уж очень велик инстинкт самосохранения. Ещё один день подходил к концу, солнце раскрасило небо малиновым цветом, на землю опустилась вечерняя прохлада, и хоть сегодняшнее путешествие было не из лёгких, людям стало легче дышать. Немцы загнали пленных, в какой - то карьер, где до войны добывали строительный камень, и всё снова повторилось по прежнему сценарию, и вышки, и колючая проволока, и прожектора. Размер карьера не мог вместить такое количество пленных, хоть оно изрядно и поубавилось.
В нём можно было, как и в прошедшие дни, только стоять. Люди были в край утомлены, измотаны до исступления, страдали от ран, жажды, холода и голода, страха смерти, и поэтому старались поддерживать друг друга морально и физически.
