Я сделала глубокий вдох и переместилась к окну, и отодвигая тяжелые занавески, я посмотрела на ясное небо Сан-Франциско. Куча стали и бетона днем, но красивейший город ночью. Зазубренный горизонт мог лишить вас дыхания, но все о чем я могла думать это высокие скулы мисс Паппас. Мои руки, дрожащие от жара, исходившего от этой женщины, шарили по моим специально сшитым коричневым брюкам в поисках зажигалки. Я вновь повернулась к своему столу, тщательно избегая взгляда на перекрещенные бедра. "Вы не возражаете, если я закурю, мисс Паппас?" задала я риторический вопрос. Я подняла сигару без всякого желания соблюдать правила хорошего тона. Я хотела курить.
Если женщина, курящая сигары и удивила ее, то она не подала виду. "О, прошу вас, зовите меня Мел. Что до сигары, это ваш офис мисс Ковингтон. Я совсем не возражаю. Мой папа курил сигары. Могу я спросить, что это за сорт?"
Ее голос, оттененный этой южной смесью скромности и чувственности, оплетал меня мощными чарами. Все что я хотела сделать, это упасть перед ней на колени и умолять ее еще раз произнести мое имя. Она смотрела на меня, ожидая ответа на вопрос, который я мгновенно забыла. Ее голубые глаза превращали меня в лужу кожаных вещей и претензии на крутую девушку. Мел Паппас поймала меня на крючок, леску и грузило. И я хотела утонуть так глубоко, как только она пожелает.
"Мисс Ковингтон… с вами все в порядке?"
Ее вопрос вытолкнул меня обратно в реальность. "Э, да, я в порядке," сказала я, пробежав дрожащей рукой по своим светлым прядям. "Вы что-то спрашивали?"
Мел улыбнулась, и если бы я была девушкой другого склада, я бы упала в обморок. Она поднялась из кресла и подошла ко мне. Ближе, она приближалась до тех пор, пока я не смогла почти почувствовать как вздымается ее грудь и ощутить ее незамутненный запах. Ах, ее духи. Их легкий мускусный аромат обволакивал меня и заставил все рациональные мысли вылететь в окно. Она взяла мою руку, ту в которой была сигара, и подняла ее на уровень своей груди. Я пыталась отвести глаза, но эта голубая шелковая блузка, что была на ней, только подчеркивала ее безупречную фигуру. Она посмотрела на меня, ее бровь поднялась и она снова улыбнулась. О господи, в тот момент я поняла, что пропала. С мягким пожатием она отпустила мою руку. Я старалась выглядеть беспечной, но ее прикосновение заставило зазвучать сирены в моей голове. Мое тело было словно в пятибалльном пожаре. Я тяжело сглотнула. "Это Артуро Фуэнтэс Кубинские Крепкие," сказала она по пути обратно к кожаному креслу.
