Охотники уже нашли недалеко от пещеры подходящую расселину: длинную и узкую, с крутыми сыпучими стенами, по которым не взобраться наверх, и племя начало таскать туда камни и бурелом, выкладывать по обе стороны две огромные кучи, чтобы в нужное время повалить всё это вниз, закрыв выход из расщелины. Много-много раз поднимался Великий Охотник из-за той горы, что всё время дымит и громыхает, пока племя выложило эти кучи — выложило так, что достаточно толкнуть, и они с грохотом повалятся вниз.
И всё это время племя почти ничего не ело: постилось, готовясь к великому пиру.
Наконец настал Великий День Охоты, и охотники, обмазавшись свежим мамонтовым навозом, чтобы не выдать себя запахом своих тел, отправились загонять мамонта. Они уже давно выбрали среди мамонтов, которые паслись в долине, нескольких самцов, следили за ними день и ночь и теперь хотели одного из них загнать в расщелину.
А за охотниками побежали и собаки.
А-ку и Ё-га тоже пошли с охотниками. После того, как они приняли участие в стычке с саблезубым тиром, охотники стали брать их на охоту.
Счастливый и ужасно гордый нёс А-ку свою боевую дубину. Он то поглядывал вперёд, то оглядывался, не отстали ли собаки, и каждый раз видел Га-ава, который бежал во главе стаи. А-ку хотелось кричать во весь голос, но он сдерживался, потому что знал, что, пока не придёт время, охотники должны двигаться бесшумно, чтобы не спугнуть мамонтов раньше времени.
Шли очень долго: Великий Охотник уже стоял над головами. Они уже почти подошли к реке, а мамонтов всё не было видно. А-ку уже начал думать, что хитрые и сообразительные животные заметили их издалека и подались прочь.
Но вот первый охотник остановился, предостерегающе поднял руку, и все сразу застыли на месте.
Долго вглядывался вперёд первый охотник, потом показал рукой на группу деревьев, зеленевших над речкой. И А-ку понял: там — мамонты. Однако как он ни приглядывался, так и не смог ничего увидеть: он видел только стволы могучих деревьев, что высоко над землёй смыкали свои зелёные кроны.
* * *
Мамонт был старый и мудрый.
Не один десяток лет пролетел над тяжёлой его головой, увенчанной такими могучими бивнями, что он легко доставал ими до земли. Всё его гигантское тело покрывали шрамы — следы стычек с хищниками, с другими мамонтами-самцами, которые время от времени пытались возглавить табун. Из года в год водил он свой большой табун по широкой долине — на его глазах подрастал молодняк, становился взрослыми самцами и самками; большинство самок он оставлял при себе, а самцов гнал вон, если они не хотели ему подчиняться.
