— Ну как?
Папины глаза сияют не меньшим удовольствием, чем у сына.
— Сила! — говорит Юрка, размахивая молотком. — Можно, я с ним пойду гулять?
И, наконец, наступил день, когда они должны были лететь в Казахстан.
Хотя мама поставила будильник ровно на пять, Юрка почти не спал: боялся опоздать. Ночью вскакивал несколько раз, всматривался в стрелки: ему казалось, что будильник вдруг взял, да и остановился. Или не зазвонит. В конце концов не выдержал. Подошёл к дверям, открыл, тихо позвал:
— Папа! Пап…
Папа пошевелился, поднял сонную голову:
— Чего тебе, Юра?
— Уже, наверное, пора…
Папа стал зевать. Он всегда перед тем, как встать, вот так зевал: долго, громко и со смаком. Мама каждый раз сердилась:
— Да замолкни — соседей перебудишь!
Сегодня, однако, ничего не сказала: наверное, потому что им сегодня уезжать.
Потом они завтракали, а два рюкзака, набитые, уже стояли посреди комнаты: большой — папин, меньший — Юркин, и Юрка всё время ощупывал нож: висит ли, не оторвался, а мама наказывала:
— Ты ж, Юра, смотри мне, осторожно… И слушайся папу. А ты не пускай его одного в горы, — это уже папе. — Да пишите чаще. Мы с Алёнкой по вам будем скучать…
У мамы подозрительно блестят глаза, и у Юрки начинает щипать в носу. Но он — мужчина, поэтому лишь хмурится.
— Ешь, Юра, ешь, — ласково говорит мама. — Полотенца не забыли?
— Нет, — говорит папа. — В рюкзаке.
— А бритву?
Папина вилка повисает в воздухе.
— Я так и знала! Что бы вы без меня делали?
Наконец, и бритва ложится в папин рюкзак. Пора прощаться.
— Ну, — говорит папа.
Мама, вздохнув, обнимает его, целует как-то даже сердито.
— В последний раз, — говорит она. — В последний раз ты идёшь в это проклятое «поле». Или мы, или твоя геология!
Папа моргает светлыми ресницами и не говорит ничего: эта мамина фраза звучит каждый год, когда папа отправляется в путь.
Потом мама целует Юрку:
— Смотри: будь у меня хорошим мальчиком.
Юрка морщится ещё больше, чтобы не расплакаться: ему сейчас очень жалко маму. Мама сейчас такая одинокая, совесть так мучит Юрку, что он обнимает её за шею и шепчет на ухо:
— Мама, что тебе привезти?
— Приезжай сам здоровый, — улыбается мама сквозь слёзы.
Они берут рюкзаки, и мама уже в который раз ужасается:
— Боже, какие огромные! Вы же себе спины поломаете!
— Не поломаем! — отвечает Юрка за себя и за папу.
Такси уже ждёт их — светит красным огоньком. Юрка садится впереди, возле водителя, он ждёт, что водитель станет расспрашивать, куда они едут, но он ведёт машину молча, и Юрка чувствует разочарование. Обиженно отворачивается к окошку, смотрит на сонные дома, проносящиеся мимо, думает про далёкий Казахстан, который его ждёт.
