Королю червонному — дорога дальняя | страница 21
Chambre séparée[7]
Она обедает в кафе «У Розы». Довоенное заведение, не из самых изысканных, но вполне приличное. В сентябре в дом попала бомба, но первый этаж уцелел; хозяйка убрала кучи щебня, вставила стекла и пригласила былых завсегдатаев. Сюда опять стали захаживать профессора из близлежащего политехнического института с супругами (теперь они пекут домашние пироги и продают на Керцеляке) и жены офицеров, ныне военнопленных. Появились и новые клиенты: валютчики, спекулянты, дельцы черного рынка. Хозяйка просит официанта (уже в который раз) быть с новичками полюбезнее, тот обещает приложить все усилия.
Она приходит, как обычно, садится за столик, официант ставит перед ней клецки с вареной свеклой и спрашивает:
— Подать сразу или подождем мужа пани?
— Ждать не будем, — отвечает она, — муж в Освенциме. — И добавляет: — Я должна его оттуда вытащить.
Официант приносит ей двойную порцию густого соуса.
Возвращая грязную тарелку, она говорит:
— Мне понадобятся деньги. Понимаете? Мне понадобится много денег…
Она встает из-за стола и склоняется над седой лысеющей головой официанта:
— Вы ведь поможете мне, правда?
Через несколько дней он кивает на закрытую дверь возле бара:
— Там… вас ждут…
— Пан Роман… — шепчет она, колеблясь.
Официант пожимает плечами:
— Как хотите, пани Марыня. Клецки с капустой подать или со свеклой?
Комната возле бара точь-в-точь такая, какой и должна быть chambre séparée в кафе «У Розы». Полумрак, красные бархатные шторы на окне, букет засушенных красных роз на столике и слегка потертая тахта. На тахте сидит мужчина — толстый, с нависающим над широко расставленными ногами животом, в тесной жилетке с расстегнутой пуговицей. Вполне симпатичный пожилой мужчина в ожидании женщины.
Он предлагает ей сесть. Пододвигается поближе. Поднимает ей юбку, поглаживает бедро, увидев спущенную петлю, умиляется и обещает новые чулочки — из чистого шелка.
— Я вам нравлюсь? — спрашивает она. — Тогда, пожалуйста, ничего мне не покупайте. Просто дайте денег. Я сделаю все, что захотите, но мне нужно много денег. Понимаете, мой муж попал в Освенцим.
Они смотрят друг на друга. Она, с обнаженным бедром, и он — симпатичный пожилой мужчина с потной розовой лысиной.
Мужчина отдергивает руку.
— В Освенцим… — повторяет он печально.
Ему уже не до ее ног и чулок.
— И я его спасу, обязательно, — добавляет она, поправляет юбку и, мило улыбаясь, покидает chambre séparée.
Проходя мимо официанта, пожимает плечами: