Глен почувствовал, что его гнев начинает остывать. Незнакомец снова подергал за ручку, но то ли он был неопытным взломщиком, то ли расшатанный замок заело, дверь не поддавалась его усилиям.
Самым правильным сейчас было бы, не поднимая шума, вернуться в дом и вызвать полицию.
Все могло быть кончено за десять минут, и он провел бы остаток ночи с сержантом Симпсоном, вспоминая за чашкой кофе забавные случаи из своей практики. Что угодно, лишь бы не возвращаться одному в пустой дом, не подниматься по темной лестнице обратно в спальню, где он снова оказался бы во власти воспоминаний.
Да, самым правильным было бы вызвать полицию, но Глен уже знал, что не сделает этого.
Вместо того чтобы вернуться в дом, он вышел из укрытия и в два прыжка преодолел расстояние, отделявшее его от крыльца.
В голове его мелькнула мысль, что нужно было прихватить с собой оружие - служебный револьвер или хотя бы палку. Вероятность того, что человек, пытающийся проникнуть в чужой дом в самый глухой час ночи, окажется вооружен, была достаточно велика. У грабителя вполне мог оказаться пистолет или нож, могущий доставить даже опытному бойцу несколько неприятных минут.
Его ум работал с той холодной отточенной ясностью и быстротой, которые давно стали частью его натуры. И сейчас рассудок подсказал ему единственно верное решение. Пусть у него нет под рукой оружия, но что мешает ему вести себя так, будто оно у него есть.
Впрочем, это было непросто, учитывая, что он стоял в одних шортах.
Глен положил руку на перила лестницы и громко и четко произнес:
- Поднимите руки вверх, чтобы я мог их видеть. Затем медленно повернитесь и не делайте лишних движений!
Фигура на крыльце дернулась и замерла.
- Вы меня слышали. Поднимите руки вверх!
- Я не могу... - Должно быть, от страха голос ночного визитера сорвался на фальцет.
- Вот как? - угрожающе произнес Глен. - Лучше бы вам сделать это. И сейчас же!
- Но я могу уронить ребенка. - Теперь в голосе грабителя звучали боль и отчаяние.
Ребенка?!
Глен в одно мгновение оказался на крыльце и, схватив темную фигуру за плечо, резко развернул лицом к себе.
Женщина!
Даже две женщины, потому что старшая держала на руках маленькую, совсем крошку, и обе смотрели на него с откровенным ужасом. Две пары широко открытых глаз, светло-зеленых, с золотистыми искорками.
Глен убрал руку с плеча женщины, в растерянности запустил пальцы в шевелюру и негромко выругался. В тот же момент его пронзила резкая боль в голени. Женщина изо всей силы пнула его ногой и метнулась в сторону.
