Охотой занялся у высшей доли…
Бестужева призвала, камергера,
Который звал меня всегда Венера,
Шутя, покуда я росла, как вдруг
Всерьез взглянул, как милый нежный друг,
Из денщиков отца, из самых верных,
Пусть старше он, пришло влюбиться время!
Мне двадцать лет и тридцать пять ему.
И что же тут худого и кому?
Нас разлучили, Петр один остался,
В интригах изможден, пред жизнью сдался!
Фрейлины:
- И умер Петр Второй, влюбленный в тетку, женить его хотели на другой!
- Как видите, здесь и моя вина!
Фрейлины, стараясь утешить госпожу, вовлекают ее в некие танцевальные действа…
Цесаревна, увлекаясь танцем:
- От горестей я только веселей танцую на балах иль уезжаю в деревню под Москвой, где на природе мне жить здорово со своим двором и заодно с крестьянами моими.
Мелькают кадры соответствующего содержания:
- Охота всякая зимой и летом, отделать зимний дом, построить летний, сад развести и огороды тоже, - и некогда скучать. Любила с детства кататься на коньках, а здесь приволье! И посиделки с девушками, пенье, иль хороводы на лугу весеннем, в венках все девушки на загляденье…
Фрейлины хором:
- А барышня-крестьянка краше всех!
Цесаревна, словно выбегает на луг у леса:
- А там сам Пан играет на свирели! Пастушкой, поселянкой я предстала, своя среди крестьянок, как отец народа не чуждался, с ним трудился, как плотник и кузнец, а я запела, слагая тут же песенки мои…
О, счастье невзначай!
Цветет повсюду иван-чай,
Как девушек веселый хоровод,
С сиянием небес и вод…
Хор масок в беседке, как на сцене, закончив выступление, это была незатейливая пантомима, переходит к дифирамбам:
ХОР МАСОК
Высокого роста, чудесно стройна,
С глазами небес, как весна,
Затмила она красотою всех женщин
Ликующей грацией легких движений!
Цесаревна, вскочив на ноги от неожиданности:
- Это вы обо мне? Как хорошо у вас получается! Так складно, что только запеть.
Во всем хочу я лучшей быть!
Влюбляясь, не таиться, а любить.
Ведь явлена для нашего примера
Из тьмы веков Венера,
Стройна, высока и легка,
При мне и стан ее, рука…
ХОР МАСОК
Беспечна и прекрасна, как весна,
Казалась легкомысленной она,
Лишь танцы до упаду обожала
И замуж за кого-нибудь мечтала
Скорее выйти, без надежд на трон,
Возлюбленный родней, кто б ни был он!
Цесаревна:
- Когда неприятности множатся, веселье мое растет… Расстроенной я бываю редко, зато горе тем, кто это видит. Как весело танцевать, когда в душе тревога.
ПЬЕРО
Божественною грацией чудесна,
