Сенька немного снизил скорость, позволил Тамаре-Миранде чуть уйти вперед…
Оба-на! А где ж дрожащий студень на месте задницы?!
Там где и следовало подпрыгивала аккуратная спортивная попка. Длинные стройные ножки уверенно уминали обочину дороги. Коса моталась за спиной укрощенной черной мамбой.
Журбин погнал машину вперед, закрывая бегунью от однозначных мужских взглядов!
Помогало, впрочем, слабо, точеная фигурка, выбравшаяся из оков жирка, притягивала мужиков, как свежая коровья лепешка тучу мух!
…Сидя в небольшом кафе на окраине транзитного городка, Арсений, пожалуй, впервые за последние дни присмотрелся к лицу напротив. Первые несколько дней путешествия Сенька приглядывал за Тамарой-Мирандой, опасаясь, как бы та не перетрудилась. Но тогда девчонка-диверсантка выглядела полусонной коровой, тупо пережевывающей корм. Когда дела пошли живее, Сенька на Тамару-Миранду вообще перестал смотреть, нос утыкал в тарелку.
Да и Миранда, сосредоточенная на внутренних проблемах носителя, к общению не взывала. Прислушиваясь к малейшим и тишайшим импульсам организма, р а б о т а л а до изнеможения! вся без остатка отдавалась делу. Поскольку привести в порядок доставшееся тело, стало первостепеннейшей задачей для успешного выполнения предстоящей операции.
Тамара должна стать не обузой, а помощницей.
И, кажется, становилась ею. Напротив Журбина сидела практически незнакомая девчонка. Куда-то подевались пухлые белоснежные щечки. Загорелая кожа туго обтянула высокие изящные скулы, глаза — и без того огромные! — вылезли из жирноватых складок и превратились в истинно цыганские очи! Крепкие белые зубки терзали куриную ножку с умелостью и жадностью оголодавшей собачонки.
…Тамара-Миранда отложила обглоданную косточку, подхватила с тарелки кусочек грудки, поглядела на визави и неожиданно, откинувшись на спинку стула, усмехнулась:
— Ну слава, богу! Очнулся, м и л е н ь к и й.
— Не понимаю… Ты о чем? — стушевался Сенька и «отвлекся» на бифштекс.
— Да все о том же! Десять дней нос воротишь, как неродной… Я уже думала, что ты у нас на девочек не реагируешь. — Тамара-Миранда заметила, что Журбин сдвинул брови, и отбросила шутливый тон: — Да ладно. Не парься. Все в порядке. Я би сама огорчилась до невозможности, если бы мне вместо прынца, рыхлую жабу подкинули. Все нормально, Сенька, прости, если обидела.
— Проехали, Миранда. Как ты себя чувствуешь? Пробилась через «стену» Томы?
Лицо девушки напротив стало мрачным:
