Х о р м у з
У строящейся церкви на заборе,
На штабелях гранитных глыб и дров
Волнуется людское море,
Ликуя, без оков.
Теснимая полицией и войском,
Уж присягнувших новому царю,
Толпа, отхлынувши, в напоре стойком,
Как волны вновь о берег бьют.
А там недвижим, словно остров в море,
Часть малая гвардейцев в стройном строе,
С сиянием знамен, как на заре,
Стоят восставшие в каре.
Картина дивная, как неба своды.
Она влечет сердца
Предчувствием неведомой свободы
И смертного конца.
Восставших окружили верные войска.
Вот кавалерия бросается в атаку
И прочь уносится со страху:
Рубить своих? Да и каре в штыках.
Стреляли же солдаты вверх,
В своих стрелять - ведь это грех.
Великий князь и царь наполовину,
Явившись сам на площадь, видит всю картину.
Сочувствие к злодеям все растет
В войсках, в народе - настает
Судьбы решенье.
Опасно промедленье.
Вожди восставших смущены.
"Мы знали, будем сметены, -
Рылеев говорил. - Огонь свободы
Да воспылает через годы.
А мы погибнем на заре,
Сомкнувшись в славное каре."
Из свиты государя некто с речью
Пред ним предстал: "Рассеять всех картечью!"
- "Кровь подданных - и в первый ж день?" -
С сомненьи царь. "Империя - взамен!"
Готовы пушки. Целиться не надо.
Стреляй в упор в каре. И канонада
Всю площадь потрясла, как страшный сон,
И по Неве пронесся гулкий стон.
Вся площадь, лед реки, как поле брани:
Тела повсюду - кто убит, кто ранен.
Враги ль они? Свои!
Порыв к свободе, благо - все в крови.
Не будет, верно, у народа счастья
Под дланью самовластья.
