— Господи, твоя милость! — воскликнул хозяин, обидчиво всплеснув руками. — Чтобы этого добра да в доме не было: не токмо что один, а и все три найдутся; хошь шесть раз в день, дак и то можно поставить — не отнимутся руки-то.
Рассчитавшись с ямщиком, который тем временем успел уже внести в комнаты пожитки приезжего, Матов наскоро разобрал их, переменил дорожное белье и, вообще приодевшись по-столичному, отправился на хозяйскую половину, чтоб спросить себе умыться и сказать, что он уходит из дому. Лев Николаевич встретил Балашева в сенях.
— Вон как скорехонько собрался! А я хотел тебя ужо чайком угостить. Мои-то севодне все разбрелись: с утра самого по черемуху ушли да, вишь, и по сю пору нет, — объявил Никита Петрович, возясь около самовара.
— Нет, хозяин, не беспокойтесь теперь напрасно, а я лучше вечерком напьюсь чаю. Мне хочется пока, засветло, погулять немного, кости размять: устал целый день в экипаже сидеть, — пояснил Лев Николаевич. — Вот умыться я попрошу.
Балашев увел доктора на свою половину.
— Вот тут помойтесь, — указал он ему на рукомойник. — Да тебе и мыться-то не к чему: ты и так беленький. Эки эвти девки подолошлепы, право! Только пусти их с глаз, до ночи рады прошляться… — ворчал между тем Никита Петрович, отыскивая в сундуке чистое полотенце.
Матов наконец умылся и собирался уйти.
— Погуляйте, погуляйте, поглядите на наше село: тоже супротив него тепериче другое такое еще поискать да и поискать, — с некоторой гордостью напутствовал его хозяин.
— Мне бы хотелось также и на барский дом взглянуть, да не знаю, как к нему ближе пройти? — сказал вопросительно доктор, уже взявший было за скобку двери.
Балашев подробно растолковал ему кратчайший путь в ту сторону и потом прибавил:
— Недалече будет. Там у нее сад преотменный; только тебя туды, уж извини, не пустят: окромя здешних баб да заводских ребятишек, посторонних туды никого не пущают — то есть наши мужики не ходят.
— Отчего?
— Помещицей, сказывают, не велено.
У Матова при этом коротком ответе так и завертелся в голове какой-то интересный вопрос, но доктор терпеливо отложил его до более удобного времени.
— Так до свидания, хозяин! — молвил он только, отворя выходную дверь. — Да! Вот еще что, — спохватился Лев Николаевич, — вам не нужен ли мой вид?
— Пачпорт-то, што ли? На-а что мне его! Тебе ведь не подати здеся платить; а коли потребуется, дак тогды и спросим у вашей милости. Счастливо погулять! — добродушно отозвался Никита Петрович и пошел проводить своего постояльца до крыльца.
