Не хватает, чтобы мне еще шестилетняя пигалица напоминала о моем предназначении.
— Мне просто не нравится здесь, на стадионе, — я то ли оправдываюсь, то ли пытаюсь сохранить видимость спокойствия.
— Я знаю. И еще тебе не нравится, что Клык смотрит на тех девчонок. Но это просто такое развлечение. Клык тебя любит, и ты все равно мир спасешь. Понятно?
У меня отвисла челюсть, а мозг зашкалило. Я лихорадочно пытаюсь понять, на какое из ее заявлений реагировать сначала, что Клык меня любит или…
И тут за спиной я слышу чей-то шепот: «Смотри, это те самые дети-птицы. По крайней мере, похожи…»
Мы с Ангелом переглянулись. Как может шестилетний ребенок иметь такие всепонимающие глаза?!
Пара секунд — и уже вся стая просекает, что народ вокруг нас перешептывается о крылатых детях и что шепот растет, как цунами, и уже охватил практически весь стадион.
— Мама, смотри, вон там дети-птицы, которых мы в газете на фотографии видели.
— Джейсон! Джейсон! Те ребята, как на фотках в журнале.
— Батюшки-светы! Неужто вправду они!
— Ребекка! Иди сюда, гляди! Да нет, правее! Вон они, вон!
И так далее, и снова, и еще. И теперь уже весь стадион гудит.
Первый раз наши фотографии появились в газетах после скандала в нью-йоркском ресторане. Но это было уже давно. Думаю, на сей раз какой-то фотограф заснял, как мы драпали из Диснейленда. И наши портреты, поди, снова заполонили первые газетные полосы.
Боже сохрани, дать нам в кои веки раз спокойно посмотреть треклятый футбольный матч без каких-либо непрошеных осложнений!
Краем глаза вижу пробирающегося к нам охранника. Но на ирейзера он не похож. Равно, как не выявляет в округе ни одного ирейзера и тщательное трехсотшестидесятиградусное сканирование. Зато народ, похоже, забыл обо всем на свете, кроме нашего существования. Отвесив челюсти, на нас глазеет весь стадион.
— Пора делать ноги? — нервно спрашивает Газ, внимательно обозревая толпу, намечая оптимальные пути отступления к выходам. Молодец — точно следует моим указаниям. Но, с другой стороны, при чем тут мои указания. Все мы этому жизнью обучены.
— Нет, «делать ноги» будет слишком медленно. Скорее, придется «делать крылья».
— Еще даже игра не началась, — жалобно скулит Тотал из-под Иггиного сиденья. — Я на Медведей поставил.
— Пожалуйста, оставайся здесь. Никто тебе не мешает досидеть до конца игры и дождаться результата. — Я встаю, сгребаю рюкзаки, пересчитываю стаю. Все как обычно.
Тотал неохотно вылез и запрыгнул к Игги на руки.
