Стены и палисады, а на них — люди с копьями и щитами. Уэссекс становился землей крепостей, и моей задачей было превратить в бург маленький городок Коккхэм.
Этим занимались все местные восточные саксы мужского пола старше двадцати лет. Половина из них работала, пока другая половина ухаживала за посевами. Предполагалось, что в Коккхэме будет работать одновременно пятьсот человек, но обычно их бывало меньше трехсот. Они копали, делали насыпи, рубили деревья, чтобы возвести стены, и на берегу Темеза росла крепость. Вообще-то даже две: одна — на южном берегу реки, а вторая — на Скефтес-Ай, островке, делящем реку на два рукава. Тогда, в январе 885 года, работа была почти закончена, и ни один датский корабль не мог больше подняться вверх по течению, чтобы викинги совершали набеги на фермы и на деревни, стоящие вдоль берега. Да, они могли сделать такую попытку, но им пришлось бы миновать только что возведенные мною укрепления, сознавая, что мои воины будут преследовать их, пока не поймают на берегу и не убьют.
Тем утром в Коккхэм приплыл датский торговец по имени Ульф. Он пришвартовался в гавани Скефтес-Ай, где один из моих служащих осмотрел его товары, чтобы определить размер пошлины. Сам Ульф, улыбаясь беззубой улыбкой, поднялся вверх по берегу, чтобы поприветствовать меня. Он вручил мне кусок янтаря, завернутый в лайку.
— Для госпожи Гизелы, господин, — сказал он. — Она здорова?
— Здорова, — ответил я, прикоснувшись к амулету в виде молота Тора, который носил на шее.
— И, говорят, родила второго ребенка?
— Девочку. А где ты об этом слышал?
— В Бемфлеоте, — ответил он.
Это казалось резонным. Ульф был северянином, но ни один корабль не приходил из Нортумбрии в Уэссекс в разгар холодной зимы. Должно быть, он перезимовал на юге Восточной Англии, в полной маленьких островков дельте Темеза.
— Тут немного, — сказал Ульф, показав на свой груз. — Я купил шкуры и лезвия топоров в Грантакастере и решил подняться вверх по течению, чтобы посмотреть — не осталось ли у вас, саксов, хоть толики денег.
— Ты поднялся вверх по течению, чтобы посмотреть — закончили ли мы строительство крепости, — отозвался я. — Ты шпион, Ульф, и, наверное, я повешу тебя на дереве.
— Нет, не повесишь. — Мои слова его не впечатлили.
— Мне скучно, — проговорил я, убирая янтарь в кошель. — И меня бы развлек датчанин, дергающийся на веревке, верно?
— Тогда ты, должно быть, смеялся, когда подвесил команду Джаррела.
— Так вот как его звали? Джаррел? — переспросил я. — Я не спрашивал его имени.
