Как будто бы не самое удачное место для их появления — Эгастер славится своим жестким, даже зверским отношением к ним, где порой даже по одному подозрению могут запросто вздернуть. Да и далековато отсюда что от Ганипура, что от Бристона, их извечных прибежищ.
Казалось бы, приземлился небесный корабль там, где ему вздумалось. Возможно, свежей воды набрать, возможно, починить что-то такое, чего в полете сделать нельзя, бывает. И все же что-то с ним не так: слишком уж много вокруг него крошечных темных людских фигурок, отчетливо видимых на светлом песке пляжа.
Причем, для команды корабля слишком уж и многовато.
— Держи на него, — скомандовал я, — посмотрим вблизи.
Опасаться особенно нечего, даже в том случае, если корабль окажется пиратским. Ветер довольно свежий, и пока он поднимется в воздух, мы успеем уйти на приличное расстояние. И кроме того, пусть «Небесный странник» корабль и не очень ходкий, но теперь, когда на нем столько л» хассов, при необходимости мы сможем забраться на такую высоту, что далеко не всем окажется под силу.
«Ну и о моем даре не стоит забывать, — рассуждал я. — Нет здесь поблизости воды. Ни реки, ни ручейка, ни другого источника, иначе люди давно бы здесь поселились, а потому там что-то неладно».
Когда мы приблизились к достаточно близко, стало понятно: его атакуют, атакуют люди, и их не меньше сотни. Но почему он не взлетает, ведь стоит ему только подняться в небо, как он станет недосягаем для всех этих людей?
— «Орегано»! — в один голос воскликнули мы с Энди, и я, сделав всего два шага, (мал он, мостик «Небесного странника»), часто зазвонил в колокол — тревога!
Еще бы нам с Ансельмом этот корабль не признать. Именно на «Орегано» я впервые поднялся в небо, чтобы провести на его борту целых пять лет. А «воронье гнездо» на верхушке мачты, разве можно спутать его с каким-либо другим? Сколько раз я карабкался в него по вантам? А его борта, окрашенные в бледно-синий цвет? Сколько раз мне приходилось покрывать их краской?
И уж тем более как не узнать этот корабль Энди Ансельму, прослужившему на нем чуть ли не вдвое больше меня.
Мне даже показалось, что я увидел рыжую, горящую огнем на солнце бороду капитана «Орегано» Кторна Миккейна, что, конечно же, на таком расстоянии невозможно.
На тревожный звон корабельного колокола на палубу выскочила вся команда.
Первым, конечно же, появился Аделард Ламнерт, в стальной кирасе, покрытой многочисленными вмятинами, но до блеска начищенной, и в шлеме с невысоким гребнем. Лард держал в руках здоровенную алебарду, смотревшуюся в его руках чуть ли не обычным топором.
