Однако «разночинец» не выказал неосведомленности, и это мне понравилось.
— А вы? Вы конечно же москвич?
— Нет… — Он чуть помедлил. Казалось, старинное название несуществующего города, вроде Малоги, в незапамятные времена затопленной Рыбинским водохранилищем, сорвется сейчас с его губ. И тогда никуда не денешься, придется спрашивать, где он припарковал машину времени. Но он сказал только: — Я жил много где. А здесь сейчас работаю. — Он бросил быстрый взгляд в сторону, где скрылся его сердитый знакомец. — Да, кстати…
Он извлек визитку, где под эмблемой — белые крылья в синем звездном небе — было написано: «Международный центр содействия культурному развитию» и ниже четыре слова: «Серафим Пичугин. Литературный консультант». Номер телефона, номер мобильника, адрес электронной почты.
— Какие совпадения случаются, надо же… — пробормотала я, разглядывая визитку.
И продолжила, что тоже занимаюсь литературой, хотя, строго говоря, я музыкант и литератором себя не считаю. А зовут меня Ириной, и нахожусь я в Москве потому, что здесь только что закончился литературный семинар, на который меня пригласили, ибо я выиграла конкурс, впрочем, это было случайностью…
Мы влились в поток входящих в стеклянные двери «Олимпийского», и я, прекратив сбивчивые речи, устремилась вдоль прилавков, отыскивая глазами последнюю книгу Паоло Коэльо. Я не знала названия, но была уверена, что опознаю ее методом исключения — все ранее вышедшие его книги я уже читала.
— Господи, — слегка поморщился Серафим, — искать здесь Коэльо! Да зачем он вам?
Я сказала что-то о философских и эзотерических темах, которые привлекают меня в творчестве самобытного писателя, но Серафим отрезал:
— Это эзотерика для бедных.
«Ишь ты…» — подумала я, а вслух сказала:
— А вы что здесь ищете?
— Натана Агоряна.
Я пожала плечами. Серафим уже открыл рот, намереваясь просветить меня, но не успел.
— Фимка-а! — Пронзительный крик, перекрывая гул голосов, ввинтился в плотный от духоты воздух. Расталкивая людей локтями и коленями, к нам двигалось юное существо неопределенного пола, чьи волосы, выкрашенные в огненный цвет, наполовину скрывали лицо, а красная куртка была исполосована поперечными разрезами, сквозь которые поблескивала черная подкладка. Серафим нервно сжал губы и, не оборачиваясь, взял в руки первую попавшуюся книгу. Существо повторило крик и повисло на его плече, отдувая со лба обильную челку и пытаясь заглянуть в глаза. — Ну куда ж ты пропал? Ты обиделся, что ли, ангел мой? — услышала я. — О, какой прикид! Очечки, что-то малиновенькое… славно… Ну скажи мне хоть слово, я хочу слышать тебя.
