Однако счастливая мысль о том, что сегодня вечером я вновь увижу Серафима, изрядно омрачалась сильнейшей зубной болью.
Умывание, вкусный завтрак и макияж сделали меня краше, но не жизнерадостней. Я набрала номер директорского мобильника, сказала, что срочно отправляюсь ремонтировать зуб, после чего незамедлительно появлюсь в Конторе.
Вслед за этим я позвонила в стоматологию и долго объясняла нетерпеливой девушке, что гарантийный зуб, леченный за большие деньги в мае, ведет себя отвратительно, и мне совершенно невозможно терпеть еще две недели, как она мне предлагает, пытаясь записать меня на прием на семнадцатое число. «Приезжайте», — сдалась она после небольшой перепалки.
Сумеречный утренний город вкрадчиво поблескивал бугристыми наледями тротуаров. Прохожие двигались как механические негнущиеся куклы, то и дело падая — с различной степенью ловкости, грации и достоинства. Приняв традиционную позу «сягаму» (колени чуть согнуты) и продвигаясь тем особым мелким шагом, каким изящные японские женщины всегда пленяли европейцев, мне удалось без потерь достичь остановки, но обозначилась другая проблема — вместе с гололедом Пермь поразил тотальный транспортный кризис. Люди стояли плечом к плечу, не теряя надежды вовремя занять рабочие места, в едином порыве бросались навстречу одиноким раздутым автобусам, которые осторожно проезжали мимо, не останавливаясь.
Быстро светало. Отчаявшиеся (в число которых вошла и я) начали останавливать машины, и тогда выяснилось, что редкий водитель берется везти меня через все пробки этого города, кто берется, заламывает слишком высокие цены, а кто не заламывает, не имеет сдачи с моей пятисотки.
Не сдаваясь, я зашла в ближайший магазин с намерением разменять купюру. Торговый зал был пуст, отсутствовал и кассир за кассой, лишь бледные куриные окорочка обреченно лежали на белоснежных полках. Под хмурым взглядом охранника я сообразила, что магазин только что открылся и вряд ли в кассе найдется столько денег.
Итак, утром понедельника я проснулась в мире, маниакально препятствующем мне во всех начинаниях. И было ясно, что, если даже я, резко снизив уровень притязаний, попрошу подвезти меня до работы (что гораздо ближе вожделенной и недоступной стоматологии), работать будет невозможно — будут набираться неправильные номера, допускаться кошмарные опечатки, будет теряться кружка, из которой минуту назад пила кофе… Единственный способ исправить положение, который пришел мне в голову, — вернуться домой, задобрить зуб таблеткой и чуточку еще поспать, чтобы проснуться наконец там, где положено, то есть где укладывалась вчера вечером. Я покинула магазин и засеменила обратно, по пути купив в аптечном киоске упаковку болеутоляющего.
