– Шаг, – согласилась я, и еще раз осмотрела комнатушку, – так а что она-то? Замуж не идет?
– Не идет, – грустно согласился он, – но она передумает!
И вдруг, почти без паузы, мечтательно:
– Она знаешь какая! Красивая! Педагогический закончила, преподает, курсы еще ведет, английского…
– И что, ты тоже английский знаешь? – спросила я скорее для проформы.
– Ну не, ты че, – как-то даже возмутился он, – русский до конца б выучить… У нее квартира большая, прямо на Невском, представляешь?
Закурил, задумался.
– Ну ничего! Я еще раскручусь! У меня, знаешь, жилка есть!
– А чем занимаешься-то? – заинтересованно спросила я. Комнатушка никак не вязалась с жилкой.
– Бизнесом! – гордо сказал он и многозначительно показал глазами на баулы.
– И что в них?
– Сумки! – он подскочил с кровати, подтянул баул и развязал его. – Смотри!
Это был какой-то сумкотрэш. Розовые дольчегабаны с расползающимися нитками в строчках, пахнущие затхлым дермантином красно-желтые шанели с пошарпанными позолоченными цепочками и совсем уж безумные луивитоны со стекляшками, которым Эдик польстил, гордо назвав их «стразами этого, как его, Варовского».
– Слуушай! – ему явно пришла в голову какая-то идея. – Ты же с девочками общаешься, помоги распродать, а? С меня – процент, пять долларов со штуки…
– Боюсь, не распродам, – саркастически хмыкнула я.
Да что там «не распродам»! Я перестала бы общаться с человеком, не постеснявшимся носить такое.
Он сарказма не заметил, и в следующие двадцать минут я узнала дивную историю становления Эдика в большом бизнесе.
Если быть совсем краткой, то вскоре после приезда в Питер он познакомился с неким китайцем Ваней, и Ваня этот совсем по дешевке сбыл ему партию великолепных сумок, по пятнадцать долларов за штуку. Деньги у Эдика были – прислала мама из Гюмри.
Расчет был прост, как пень: Эдик берет сумки крупным оптом и рассовывает их по небольшим рыночным лавчонкам на реализацию.
Но тут выяснилась пикантная деталь: на товар не было документов, китаец Ваня как-то вмиг растворился, и дальше сбыть это великолепие без документов оказалось решительно невозможно. (Да и кому оно надо – хоть с документами, хоть без.)
И Эдик решил: будет торговать через «Вконтакте». Он где-то слышал – так тоже можно делать. Он через пень-колоду создал группу, заспамил ссылками всех, кого только можно, но… дело как-то не пошло. Питерские модницы совершенно не желали ни дермантиновых шанелей, ни дольчегабан с расползшимися строчками.
