– Ну, смотри, – озвучил он план, – ты станешь вот тут, как на березку, если тебе тяжело – упрись об стену, попа будет тут, сверху, а ноги ты себе на плечи завернешь… ну и я тебя как бы сверху того… попробую… давай? Вот, я тебе подушку подложу, чтоб удобнее было.
– Ты решил сломать мне позвоночник? – съязвила я.
– Нет, ну почему сломать, – обиделся он, – я видел, вот они вот так становятся, ну вот смотри… – и он попытался меня поднять и загнуть.
– Тихха! Тиххха! – завопила я, понимая, что он все равно меня достанет, а так пусть уж лучше побыстрее закончит и уйдет.
Уж лучше я сама.
И я загнулась пятой точкой кверху. Любой каприз, однако. Видимо, ему сразу открылся благоприятный вид, потому что глаза за очками плотоядно засверкали.
– Сейчас я тебя сделаю! – сказал он громко и довольно.
Он попытался приступить к процессу, встал, скрутился весь на полусогнутых, вцепился в стену, прицелился, промахнулся, прицелился, догнулся, качнулся, оступился и…
…И наступил мне на волосы.
– Эээй! – завопила я. – С волос сойди?
– Ой, извини, – сказал он.
Но ногу переставил:
– Сейчас… сейчас я… Вот, да, вот так, сейчас…
Попал и начал.
Стонал он, видимо, тоже лишь потому, что в фильмах стонут, значит – надо.
Снизу я наблюдала – ему явно было крайне неудобно.
Я молчала и пыталась удержаться в долбаной березке, попой кверху и с ногами на своих плечах. Ноги начинало сводить, а меня – плющить.
– А почему ты молчишь? – спросил он вдруг. – Ты что, фригидная?
Бляяяя…
– Ааа, аааа, оооо! – замычала я погромче.
– Воот! Воот! – довольно сказал он. – Сейчас я тебя, сейчас… сейчас..
Но сейчас все никак не случалось.
– Может, все-таки по-нормальному? – аккуратно прохрипела я. – Ну, хочешь меня сзади?
– Да-да, давай так, – вдруг обрадовался он. – Только не сзади, а вот так…
Он лег на спину, я со скрипом разогнулась, он притянул меня к себе и выдал:
– Садись, но только поперек.
Я села. Поперек так поперек. Ну, все же лучше, чем на голове.
Я приложила максимум усилий. Я чувствовала: если не сейчас – придется мне еще висеть на люстре. На люстру как-то не хотелось. И я сделала все, что могла.
– Какая-то ты не такая, – сказал он после, отдышавшись.
– Да? – вскипела я. – А какая должна быть?
– Ну ты такая какая-то… холодная. Я же говорю – фригидная.
– Это почему? – не выдержал мой мозг…
– Нууу… – сказал он неопределенно. – Не стонешь, да и вообще… Это же ненормально.
– Зайчик, – сказала я вкрадчиво. – Видишь ли, зайчик, я не знаю женщин, которые в позе березкой будут стонать от восторга.
