Главное сходство, разумеется, в типе правления. Время царей-воинов прошло, в третьей фазе приходит время царей-правителей.
"Если Саул был просто военным вождем, то Давид проявил себя одаренным правителем. Он уделял много времени ведению судебных дел и прославился как справедливый судья. Он умел ослаблять сепаратизм колен, оказывал покровительство хананеянам, которых признавал равноправными членами общества. В состав его армии входили отряды наемников... Давид создает необходимые государственные должности, при его дворе появляются секретарь и летописец, он проводит всеобщую перепись. Военные успехи Давида привели к созданию империи, объединившей не только родственные евреям народы амонитян, идумеев и маовитов, но и области арамеев-сирийцев до самого Кадеша на Оронте. Северные соседи - финикийцы - вступили с Давидом в дружественный союз" (А. Мень).
Какое поразительное преображение за каких-то сто лет! Но не простых, а имперских, где каждый год освещен целенаправленностью и смыслом.
Важнейшим достижением Давида было создание общеизраильской столицы. Владимир укрепил и застроил Киев, Давид - Иерусалим.
Около седьмого года правления (988) Владимир крестил Русь, около пятого года правления (995) Давид переносит Ковчег в новую столицы. "К стенам Града Давидова стекались многотысячные толпы со всех концов страны. Народ восторженными криками сопровождал процессию..." (А. Мень). Оба эти события из одного ряда: народное ликование третьей фазы.
Точно такую же координату имел 1961 год. Тогда ликовали по поводу полета Гагарина. Но дело не в поводе. Именно в третьей фазе (на восьмом её году) начинается идеологический подъем, народ сознает, что чудо свершилось, преобразования были не напрасны.
По прихоти судьбы, именно правители третьих фаз прославлены религией: Владимир Красное Солнышко канонизирован православной церковью, Давид также почитался идеальным царем. "Народ при нем чувствовал себя сильным не только материально, но и духовно, сознавая, что он носитель великого Божественного учения... Великие деяния Давида, его справедливость, кротость и богобоязненность придали его образу черты идеального царя" (Г. Грец). Прибавим красоту и обаяние и как раз получим Давида Красное Солнышко.
Однако А. Мень считает, что следует различать Давида легенды и Давида истории. "Легенда, приписывая Давиду всю книгу Псалмов, превратила его в мистика-индивидуалиста и чуть ли не в христианского святого. Ополчаясь против этой легенды, некоторые увлекающиеся критики готовы были изображать Давида бесчестным разбойником и свирепым язычником (ничего себе диапазон! Авт.). Обаятельный и щедрый, беззаветно отважный, великодушный, хранящий свято любовь и дружбу, пламенно-религиозный, поэтичный и страстный. Искусный тактик, необузданный и властный человек, беспощадный к врагам, не пренебрегающий порой сомнительными средствами для достижения своих целей".
