— Ты собиралась рассказать мне о призраках, — напоминаю я. Она подмигивает и начинает улыбаться.
— Собиралась. — она прочищает горло и начинает говорить, уделяя внимание техническим характеристикам прошлогодней вечеринки: кто был, что делал, почему пришел с тем или иным человеком. Думаю, она хотела, чтобы у меня сложилась полная и реальная картина. Полагаю, некоторые люди нуждаются в этом. Лично я из тех, кто любит заполнять недостающие пробелы по-своему. Все же это лучше, чем есть на самом деле.
Наконец, она доходит до тёмной, тёмной, наполненной опьяненными и не заслуживающими доверия детьми, истории, и я слушаю её, пересказанную по третьему кругу о призраках, о которых рассказывали той ночью. О пловцах и туристах, умерших в Троубридж Фоллс, где проводилась вечеринка в прошлом году. О том, как они пытались подстроить случай убийства по своему подобию, и больше чем один человек стали жертвами невидимого толчка к краю обрыва, или же как невидимая рука затягивала их в поток воды. Последняя часть рассказа вынуждает меня навострить уши. Из того, что я знаю о призраках, звучит довольно правдоподобно. В общем, им нравится обходить стороной ошибочность ситуаций, приключившихся с ними в прошлом. Вот, к примеру, автостопщик.
— Тогда Тони Гибней и Сюзанна Норман спускались вниз по одной из тропинок, громко крича о том, что на них кто-то набросился, пока они целовались. — Кармел качает головой. — Было уже довольно поздно, и многие из нас действительно волновались, поэтому мы забрались в машины и тронулись с места. Я ехала с Майком и Чейзом, Уилл был за рулем, и, как только мы покинули парк, что-то выпрыгнуло перед нами. Я до сих пор не знаю, откуда оно взялось, может, сбежало вниз по холму или же пряталось на дереве. Оно выглядело как большая лохматая пума. В общем, Уилл нажал на тормоза, а существо находилось возле нас около секунды. Я думала, оно собиралось прыгнуть на капот, и я клянусь, я бы закричала, если бы это случилось. Но вместо этого оно обнажило зубы и зашипело, а затем…
— А затем? — Я подстегиваю к продолжению истории, потому что знаю, что должен сделать это.
— А потом оно скрылось от наших фар, встав на обе ноги, и вернулось в лес.
Я начинаю смеяться, и она бьет меня по руке.
— Я не очень хороший рассказчик, — заявляет она, сдерживая смех. — У Майка получается лучше.
— Да, он, вероятно, использует больше бранных слов и сумасшедших жестов.
— Кармел.
Я поворачиваюсь и вижу Майка, выплевывающего ее имя, словно выстрел липкой паутины, а по обе стороны от него находятся Чейз и Уилл. Странно, как просто звук чего-либо имени может возыметь такой эффект.
