— Глупости какие, ведь я своими руками отсчитала деньги.
— Ты даешь ему возможность извлечь двойную выгоду: и деньги присваивать и овощи воровать, — отвечал Ромеш и, обращаясь к Умешу, требовал: — А ну-ка подсчитай, сколько истратил.
Но сколько бы раз Умеш ни пересчитывал, цифры у него получались разные, но если даже подсчитать точно, расходы его всегда превышали выданную ему сумму. Однако Умеша это ничуть не смущало.
— Если бы я умел правильно считать, — говорил он, — разве я был бы в таком положении, как теперь? Уж наверняка стал бы сборщиком налогов, — правда, дедушка?
Чокроборти в таких случаях советовал Ромешу отложить суд на послеобеденное время, тогда можно будет все обсудить как следует.
— А теперь я не могу не похвалить этого ловкого мальчика, — говорил он. — Умение приобретать, дорогой Ромеш, — немалое искусство, оно дается очень немногим. Конечно, стремятся к этому все, но достигают успеха лишь некоторые. Я кое-что понимаю в этом деле, Ромеш-бабу. Скажем, сейчас не сезон бобов, и немного найдется мальчиков, которые сумели бы раздобыть их так рано утром в незнакомом месте. Подозревать умеют все, а вот приобретать — один из тысячи.
— Нет, все-таки это не дело, дядя, и вы нехорошо поступаете, оправдывая его! — упорствовал Ромеш.
— И так немного талантов у бедного мальчика, но будет очень обидно, если и те, что у него есть, погибнут за недостатком поощрения, особенно пока мы еще на пароходе. Вот что, Умеш, достань мне завтра листьев дерева ним[32], но имей в виду, чем они выше на дереве, тем лучше. Суктуни[33] совершенно необходима, говорит наша Яджурведа[34]. Но довольно, оставим Яджурведу, мы и так задержались. А ну-ка, Умеш, вымой хорошенько овощи и неси сюда, только живо!
Чем больше Ромеш подозревал Умеша, бранил его, тем сильнее мальчик привязывался к Комоле, а благодаря присоединению к ним Чокроборти группа Комолы стала вполне независима от Ромеша. Он Со своей холодной рассудочностью был на одной стороне, а Комола, Умеш и Чокроборти, которых объединяли совместные заботы, развлечения и симпатии друг к другу, оказались на другой. Чокроборти относился к Комоле со все возраставшим обожанием. Это побудило Ромеша взглянуть на нее по-новому, но все-таки он не присоединялся к ее группе. Ромеш напоминал корабль большого водоизмещения, который из-за мелководья не может подойти вплотную к берегу и, бросив якорь на некотором расстоянии от суши, вынужден смотреть на нее издали, в то время как маленькие рыбачьи лодки свободно причаливают к самому берегу.
