— Слушайте, ну вы просто… просто… — Фицпатрик не мог найти слов, чтобы выразить свое восхищение. — Такого журналиста я еще не встречал!
— Все когда-то бывает в первый раз, — хладнокровно объяснил Гордеев и перевел разговор на другую, менее опасную тему. — Скажите, я всегда хотел понять, а вот все эти шутки, которыми так ловко сыплют кинознаменитости, неужели это они на ходу придумывают? Я тут слушал многих звезд на пресс-конференции и просто диву давался, какие все речистые и находчивые.
Фицпатрик снова захохотал:
— Это актеры-то?! Черта с два! Да эти придурки двух слов связать не могут, если не по бумажке! Все заранее подготовлено и многократно отрепетировано, уж поверьте мне, старина! И даже более того, обычно те, кто задают вопрос, заранее знают, какова будет шутка. Тут все спланировано, слишком уж респектабельное мероприятие. Вот вам обратный пример, это доказывающий. Когда-то, уже много лет назад, представляя свой фильм в Каннах, я специально споткнулся на лестнице, думая, что это рассмешит всех вокруг. Ничего подобного. Мало того что никто не рассмеялся, все кинулись меня поднимать! С тех пор я стараюсь за границей не шутить. Эти киношники — они такие тупые, — вдруг с совершенно детской обидой сообщил Фицпатрик.
Слово за слово, Фицпатрик разговорился не на шутку и рассказал Гордееву о том, что, собственно, главным образом его и интересовало — о подробностях брака Милы Монаховой с Эммануилом Зингером. Фицпатрик был с Зингером хорошо знаком, он не раз ставил его пьесы на лондонской сцене и пару раз даже экранизировал, впрочем по его же собственному признанию, без особого успеха. Именно он, Джон Фицпатрик, их и познакомил. Роман развился мгновенно, несмотря на то что Зингер был старше Монаховой лет на двадцать. Эту пару даже сравнивали с Мерилин Монро и Артуром Миллером — знаменитая актриса и театральный драматург — и тем более проводили такую параллель после странной гибели Милы. Впрочем, к тому времени Монахова и Зингер вместе уже не жили. Гордеев узнал, что Зингер вообще редко выезжает из Нью-Йорка, он даже на похороны своей недавней жены в Москву не прилетел.
— А вы там были? — не удержался Гордеев.
— Конечно.
— А Зингера, значит, не было.
— Говорю же, нет… Вы сейчас похожи не на журналиста, а на сыщика, — заметил Фицпатрик.
— Простите, — похолодел Гордеев.
— Ничего, бывает, все увлекаются… Выпьем?
В общем, получилось, что в некоторый момент Мила Монахова оказалась перед очень банальным выбором: семья или карьера. К тому же Эммануил Зингер не собирался уступать ей ни в чем. Отголоски семейных скандалов некогда дружной четы то и дело докатывались до бульварных таблоидов. И Мила приняла решение продолжить работу в кино любой ценой — «карьера» домашней хозяйки ей не улыбалась. Тогда они и расстались. Собственно, Монахова от Зингера просто сбежала, но, чтобы не создавать ему репутацию брошеного неудачника, в прессе они оба представили все так, будто разрыв произошел по обоюдному согласию.
