Утром следующего дня адвокат погулял по изумрудным лужайкам парка Альдерди-Эдер. На склоне одной из гор, окружающих бухту Сан-Себастьяна, работал фуникулер и Гордеев поднялся на смотровую площадку, чтобы сверху посмотреть на океан и город…
Впрочем, Гордеев оставался Гордеевым. До оглашения результатов жюри основного конкурса еще было время, благодаря чему все-таки одним из самых сильных его впечатлений стал рыбный ресторан. Гордеев совершенно обалдел от выбора фантастических блюд из морских продуктов, наконец остановился на жареной камбале и, прикончив ее, развалился в плетеном кресле, чтобы вспомнить загадку Турецкого.
Значит, как там было? Во время похорон матери некая девушка увидела мужчину, который ей так понравился, что она влюбилась в него с первого взгляда. А через несколько дней девушка убила свою сестру… Хм… Вообще-то решение простое…
Он позвонил в Москву.
— Саня, как живешь?
— Бывало и лучше, — огрызнулся Турецкий. — Ну, говори, что придумал?
— Ну ревность, конечно, что же еще. Приревновала сестренку как пить дать.
— Чушь собачья. Думай дальше, — отрезал Турецкий и отключился.
Несмотря на то что его профессиональные чувства были немного ущемлены, Гордеев особенно не расстроился — было бы из-за чего. Вот если бы ситуация касалась реальной жизни, то мозги его сами собой включились бы на полную катушку, в этом он не сомневался. Подумаешь — загадку не отгадал! Зато он в Испании и чудесно проводит время. Правда, все-таки надо было идти на этот чертов кинофестиваль. «Я уже, кажется, ненавижу кино», — подумал Гордеев, понимая питерских своих «коллег», внимание которых, как он уже понял, привлекал совсем не фестиваль.
Все-таки какое нервное дело, подумал адвокат, поднимаясь по ступенькам дворца Мирамар, эти бесконечные марафонские киноцеремонии! Звезд все время норовят подловить: насколько ты органично радуешься победе конкурентов, умеешь ли «держать спину», справляясь с захлестнувшей тебя обидой, и, наконец, сможешь ли, если понадобится, уложиться в полторы минуты, чтобы поблагодарить продюсеров, режиссера, партнеров, гримеров, агентов, ну и, конечно, любимую маму… То ли дело спокойно посидеть с бокалом «перье», не думая о том, как ты выглядишь, и пожаловаться на тяжелую жизнь кинозвезды…
Джону Фицпатрику никого благодарить не пришлось — его фильм ничего не выиграл, и Гордеев тысячу раз мысленно возблагодарил жюри за этот подарок, а также за то, что англичанин наконец появился — наверно, все же на что-то рассчитывал. Гордеев видел, что происходит с победителями — каким бешеным спросом пользуются они у журналистов. И даже несмотря на это, Фицпатрику пришлось отвечать на десятки вопросов, а уж что было бы в случае успеха — страшно подумать. Гордеев немедленно последовал за Фицпариком на его первую (и, видимо, последнюю) пресс-конференцию, благодаря чему так и не узнал, кто победил на кинофестивале. Да ему, в сущности, было плевать.
