— Смерть наступила не от электрошока, — возразила Лори. В какую-то секунду у нее мелькнула мысль о том, что стандартные сто десять вольт могли спровоцировать фибрилляцию желудочков. Но она тут же отказалась от этой версии, поскольку за исключением определенных случаев пациенты не подвергались электрошоку. Возможно, кто-то один и мог пострадать от неисправного оборудования, но, разумеется, не все четверо, тем более что ни один из них не находился под постоянным патронажем.
— Я говорю, в принципе! — громом разразился Келвин. Он резко встал, отчего его стул на колесиках, откатившись назад, стукнулся о стену. Келвин протянул Лори листок с таблицей. — Идите и представьте мне факты, раз у вас возникла такая сильная мотивация! У меня нет времени на всякую чушь. Я тороплюсь на совещание, где действительно решаются настоящие проблемы.
Смущенная тем, что ее отчитали как школьницу, Лори поспешила покинуть кабинет. Дверь его все это время оставалась приоткрытой, и люди, сидевшие в ожидании Бингема, безразлично наблюдали за происходящим. Она с трудом представляла, что они могли подумать о том, что слышали. С облегчением обнаружив, что в раскрывшемся лифте никого не было, она постаралась взять себя в руки. Да, она действительно стала в последние дни чересчур восприимчивой. Раньше она бы гораздо легче восприняла резкую реакцию Келвина, но сейчас, после разговора с Джеком и Ривой, Лори ощутила себя Кассандрой в современном мире: не могла поверить, что люди, которых она уважала, никак не хотели увидеть то, что ей казалось совершенно очевидным.
Вернувшись к себе в кабинет, Лори плюхнулась в кресло и на какое-то мгновение застыла, уронив голову в руки. Она попала в безвыходное положение. Ей была просто необходима дополнительная информация, но ждать, пока до нее дойдут по официальным каналам из Центральной манхэттенской медицинские карты, — это же связывало ее по рукам и ногам. А ускорить этот процесс она никак не могла. К тому же она была вынуждена ждать, когда Питер разберется со своей волшебной газовой хроматографией и масс-спектрографом. Помимо ожидания аналогичного случая — чего она, естественно, не желала, — делать ей было нечего.
— Осмелюсь предположить, что встреча с Келвином прошла не так успешно, как ты ожидала, — заметила Рива.
Лори никак не отреагировала. Она чувствовала себя еще более скверно, чем раньше. С самого раннего детства она стремилась снискать одобрение старших, и когда ее попытки оказывались безуспешными, ее это угнетало. Отпор Келвина был из этой же серии — она вдруг почувствовала, что ее жизнь начинает разваливаться во всех отношениях: сначала — Джек, вслед за этим — мать, потом — проблема с BRCA 1, и вот теперь, похоже, и на работе все пошло вкривь и вкось. Вдобавок ко всему она еще и чувствовала себя измученной из-за того, что не высыпалась две ночи подряд.
