Давно забытое Джеком чувство упоения от езды на темно-красном горном велосипеде мигом вернулось к нему, как только он, въехав в Центральный парк неподалеку от Сто шестой улицы, покатил вниз по склону. Не считая одиноких бегунов трусцой, парк был почти безлюден, так что Джек мог дать себе волю. Ощущение городской жизни вместе с ее тревогами и волнениями чудесным образом исчезли, растворившись в тумане зеленого массива. В ушах свистел ветер, и он вспомнил, как, словно вчера, летал на своем любимом красно-золотистом «швинне» в Индиане. Тот велосипед с толстыми шинами — Джек как-то увидел его рекламу на обложке журнала комиксов — ему подарили на день рождения, когда ему исполнилось десять лет, и он был дорог Джеку как символ счастливого и беззаботного детства. Джек убедил свою мать сохранить его, и теперь он пылился где-то в гараже у родителей.
Дождь продолжался. Джек слышал стук капель по шлему, но такой дождь не мог охладить его пыл. Проблему представляла струящаяся по аэродинамическим солнцезащитным велоочкам вода. Чтобы не промокнуть насквозь, он надел специальное водонепроницаемое велосипедное пончо с хитроумными крючками для больших пальцев: когда он, держась за руль, подавался всем телом вперед, пончо превращалось в нечто вроде тента. Лужи он старался объезжать, но, когда они были неизбежны, Джек убирал ноги с педалей и держал их на весу, пока не добирался до сухого места.
Свернув в юго-восточной части парка за угол, Джек выехал на уже забитые утренними пробками улицы Мидлтауна. Когда-то ему доставляло удовольствие посоревноваться с машинами, но это было, по его словам, в годы «безумной молодости». Тогда он был в гораздо лучшей форме. Сейчас же, учитывая отсутствие тренировок в последние несколько лет, он уже не обладал той выносливостью. И хотя он частенько играл в в баскетбол, эта игра не предполагала таких длительных нагрузок, каких требовал велоспорт. Джек старался ехать, не сбавляя скорости, и когда он, скатившись с горки, уже подъезжал по Тридцатой улице к зданию судмедэкспертизы, мышечная боль в ногах стала весьма ощутимой. Сойдя с велосипеда, он некоторое время постоял, опершись на руль, чтобы восстановилось кровообращение в ногах.
Когда боль в ногах немного утихла, Джек поднял велосипед на плечо и стал подниматься по лестнице на эстакаду. Его ноги все еще оставались ватными, но Джек торопился. Проходя мимо здания, он обратил внимание на несколько припаркованных у обочины грузовиков с работавшими двигателями и развернутыми антеннами спутникового телевидения, а также многочисленных репортеров, толпившихся возле дверей в вестибюль. Что-то затевалось.
