— Поттер,
ты не…
— Я
справлюсь! —
цедит Гарри
сквозь зубы.
— Ты ещё
не готов,
Гарри, — мягко
произносит
Дамблдор.
— Как вы
можете
судить об
этом, если у
меня даже не
было
возможности
попробовать?!
— У тебя
не будет
возможности
пробовать, —
бросает
Снейп
раздражённо.
— Хорошо,
пробовать я
не буду. Я
просто сделаю
это. Только
помогите мне
добраться до
Волдеморта.
Дыхание
учащается,
влажные
пальцы
стискивают
подлокотники.
Сейчас, когда
возможность убить
Волдеморта
кажется
такой
реальной и
Дамблдор
впервые
говорит об
этом всерьёз,
отступать он
не намерен.
Если удастся
убедить
Дамблдора и
Снейпа в том,
что справится,
он сделает
всё, чтобы
уничтожить
врага. Пусть
даже это
будет стоить
ему жизни. В
конце концов,
его жизнь не
может быть
ценнее жизни
тех, кого ещё
они могут
потерять,
если медлить
и дальше.
—
Профессор
Дамблдор,
прошу вас… —
шепчет Гарри,
когда пауза
начинает
затягиваться.
Он
ожидает от
старика
очередного
отказа и
пространных
речей о том,
что его время
ещё не
пришло. Но
Дамблдор
лишь
печально
смотрит на
него и
коротко кивает.
— Хорошо.
Мы обсудим
это.
Гарри
открывает
рот, чтобы
ещё что-то
сказать, но
его
опережает
Снейп:
— Выйди,
Поттер. Нам
нужно
поговорить с
Альбусом
наедине.
Только
после этой
короткой
фразы,
произнесённой
таким
тревожным
тоном, Гарри
начинает
ощущать всю
реальность
происходящего,
всё безумие и
опасность
этой идеи.
Больше ни на
кого не
глядя, он
поднимается
из кресла и
на
негнущихся
ногах
направляется
к выходу.
Когда он
закрывает
дверь и
устало приваливается
спиной к
стене,
мелькает
мысль о том,
что Дамблдор,
кажется,
специально
спровоцировал
его на этот
разговор,
ожидая от него
именно такой
реакции.
***
— Тебе
понравится, —
уверенно
произносит
Гермиона,
щедро
наполняя его
тарелку
какой-то густой
кашицей
грязно-коричневого
цвета.
— Что это?
— спрашивает
Гарри с
равнодушием,
чтобы
изобразить
хотя бы
минимальный
интерес к
Гермиониной
стряпне.
— Рагу, —
весело
отзывается
она и, видя
замешательство
на его лице,
добавляет: —
Попробуй, это
вкусно.
Гарри
вымученно
улыбается и
начинает ковыряться
в тарелке.
Аппетита нет.
Настроения
прислушиваться
к застольной
беседе — тоже.
Он вяло
подцепляет
вилкой
какой-то овощ,
задумчиво
вертит перед
глазами, а
потом,
положив его
обратно в
тарелку, со
вздохом
отодвигает
её и
откидывается
на спинку стула,
оглядывая
столовую.
Молли что-то
втолковывает
Сириусу,
Гермиона
уговаривает
отведать
свою стряпню
Грюма,
близнецы как
всегда о
чём-то
перешёптываются.
А Гарри думает,
что два года
назад, после
подобного
провала, ужин
превратился
бы в поминки.
Но все они
уже слишком
привыкли к
потерям.
Война сгибала
этих людей,
но не ломала.
