Датировки событий в Хронике Козьмы начинаются с правления князя Бордживоя, т.е. со времени принятия христианства. Говоря о более ранних событиях, Козьма прямо указывает на отсутствие данных «хроник и книг»[155], что автоматически предполагает его обращение исключительно к устной традиции
Косвенным признаком наличия информаторов у летописцев и хронистов_может служить концентрация в тексте данных, посвященных определенным (часто второстепенным) персонажам. В ПВЛ Д.С. Лихачёвым выделены фрагменты текста, где уделяется особое внимание воеводе Добрыне. Д.С. Лихачёв также обозначил примерный круг известий, которые мог поведать автору ПВЛ Ян Вышатич[156]. А.А. Шахматов, Б.А. Рыбаков и А. Поппэ выделили комплекс известий, где подчеркнута исключительная роль воеводы Свенельда и его сына Мстислава[157]
В Хронике Козьмы Пражского под 968 г. специально отмечена смерть дружинника Вока (Волка?). Можно выделить отдельную «повесть» о подвигах дружинника Тыра[158]. Аналогичное происхождение из родового предания аристократического рода, вероятно, имеет переданная Галлом Анонимом легенда о получении комитом Желиславом от князя золотой руки вместо отрубленной[159]. Вероятнее всего, эти известия связаны с семейными преданиями информаторов первых историков. Этот признак остается достаточно спорным и может использоваться только в качестве дополнительного при условии, что в тексте фиксируются другие ссылки на устные источники, а второстепенные персонажи не принадлежат к княжеским родам, вокруг которых стоятся основные повествовательные ряды летописей и хроник
2. Одним из наиболее показательных признаков использования устной традиции в качестве источника может служить наличие в раннеисторических текстах конкурирующих версий, которые нередко сопровождаются объяснениями, почему летописец отдает предпочтение тому или иному варианту. Вариативность — один из сущностных признаков фольклора, устной традиции в целом и речи как таковой. Более того, логика исторической памяти в устной традиции не требует устранения вариативности и даже прямых противоречий. В противоположность этому «письмо», письменная традиция рассчитана на фиксацию одного варианта, демаркацию разных вариантов, выявление истиной и ложной версии при возникновении противоречий[160]
Вариативность устной традиции обусловлена более размытым коллективным представлением людей, принадлежащих к бесписьменным обществам, о границе правды и вымысла, истории и мифа, отсутствием методов адекватной верификации фактов, особым понятием авторства[161]. Для «синкретической правды»[162] фольклора всё, что подверглось запоминанию, в общих чертах признается истинным
