– А сегодня, получается, не проспавшись, двинулся?
– Да какое не проспавшись, уже к обеду. С утра, верно, добавил. Железяка в руках была, еле вырвала. Видать, заказ передали, вместе с оплатой.
Ну, спасибо, старикан, еще одно задание подкинул. И опять в своем духе. Завязать бы тебе этот хомут на шее. Мертвым узлом, чтобы никогда не снялся.
– А кузня далеко?
– Да рядом. Со взгорка налево, там эмтээс, кузня прям за воротами.
– Что, говоришь, там?
– Ну, комбайны да трактора старые за забором. Эмтээсом зовут. Ты с городка, что ли?
– Нездешний я.
– А-а.
Она, похоже, не знает, как в сложившихся условиях к этому отнестись. Поэтому оставляет без внимания.
Ни с того ни с сего, бормочущий бугай вдруг мощно взревывает: «Завсегда!» и принимается подтягивать под себя ноги. Зад начинает возвышаться, переходя чуть ли ни в положение «на корточках». Передняя часть, правда, все еще лежит, приникнув к мать сырой земле.
– Встает-встает! – радостно вскрикивает деваха и вцепляется в правую руку. – Подсобляй!
Ничего не остается, как ухватиться за левую. Совместными усилиями заводим их за спину, словно крылья, и выворачиваем вверх. Грудь слегка отрывается от дороги, но поникшая головушка чересчур тяжела, а молодец нетерпелив. Он устремляется вперед. Будь склон в обратном направлении, что-то и вышло бы. По крайней мере, произвело больше впечатления.
Пропахав лицом с метр, он снова вытягивается во всю свою длину. Примерно так передвигается гусеница, но та повторяет эти движения без остановки. Бугай же замирает и даже прекращает бормотать. На сегодня подвигов достаточно?
Деваха пинает его в бок, но без энтузиазма. Так, для порядка.
– А к купаниям он как относится? – спрашиваем мы.
– Ну как, не любит, естественно.
– Тогда, может, попробовать водой окатить?
– Попробуем, – вздыхает она. – Только ты не уходи, я мигом.
Она лезет напрямую по косогору. На середине склона оборачивается и кричит:
– Следи, чтоб в другую сторону не развернулся!
Киваем и отводим взгляд. С противоположного верха на нас косится белый конь. Он же сивый мерин. Верно, цирк. Брайан на ковре. Положено, вообще-то, во всю ржать. Но видимо, сам номер уже заезжен.
Возвращается деваха по дороге. С двумя полными ведрами в руках. Одно опускает на обочину, другое махом выплескивает на бугая.
– Ух! – восклицает он и без посторонней помощи проделывает колено гусеничного хода. Целое, но только одно.
Деваха выплескивает второе ведро.
– Нах! – убежденно отвечает бугай и остается совершенно недвижим.
