Найдя самую подходящую точку, останавливается. Примеряется, затем с резкого, веретенообразного, разворота на месте посылает камень вверх.
Прочертив параболу, тот ударяется прямо в острие правого пика с внутренней его стороны. Вкупе с выбитыми осколками сыпется в пиковую седловину и, увлекая за собой сопутствующее крошево, лавинообразно выкатывается на уступ. Оттуда раздается заполошный клекот, в воздух взлетают три птицы, одна другой крупнее, разметанная туча хвороста и каменистая шрапнель. За исключением взорливших пернатых, все поднятое рушится вниз, судя по траектории точно на баррикаду.
– В укрытие! – зычно командует правый гард, и охранники проворно запрыгивают в узкий проход.
Брайан, наоборот, отбегает подальше.
Град обломков накрывает сторожевой завал, замысловато киксуя и рикошетя при падении. Непечатные выкрики из прохода навеивают мысль, что при атаке с воздуха убежище из него никудышное.
Когда стихает осколочный дождь, за дело берутся пернатые. Двое самых крупных заваливаются в пике, выравниваются над баррикадой и на бреющем полете проносятся вдоль узкой щели, поливая укрывшихся жидким пометом.
Совершив два полновесных захода, остаются в вышине, наблюдая, как их действия старательно повторяет меньшой.
Правильно, хороший повод освоить родовую тактику.
После чего всем семейством исчезают за обрезом правого склона, возможно, чтобы нагулять новый боезапас.
– Все, мужики, – весело объявляет Брайан, – вылазь! Отбой тревоги.
Опасливо покашиваясь в небо, из прохода показываются стражники, прихрамывая, потираясь и отряхиваясь.
Больше всех, похоже, досталось левому привратнику. Отряхнуться у него никак не получается, надо, видимо, отмываться.
Опять же верно, заварил кашу – хлебай в три горла.
– Ну и методы у тебя, – бормочет он, подозрительно шевеля носом.
– Есть проблема, – Брайан выворачивает ладони вверх, – нет проблемы.
Следом появляется правый. Он пострадал заметно меньше, всего лишь шальным камнем раскровянило губу.
– Теперь я уже и не знаю, – говорит он, вовсю подмигивая, – чье задание умнее.
– Ты свое сначала придумай! – огрызается левый.
– А я тем и занимался, – продолжает веселиться правый, – пока нас с твоей подачи дерьмом закидывали.
– Вот и излагай.
– Вот и излагаю.
Выпятив грудь, правый ведет взглядом по полукругу и натыкается на стражников, переминающихся с одной босой ноги на другую перед завалом.
– А вы чего повысыпали? Ну-ка на место!
Те гуськом втягиваются в проход, затем вылезают на бруствер с обратной стороны.
