Призванный. Возможно, баллада | страница 125
Братуха навстречу не выходит – сидит в наблюдательном закутке, склонившись над вскрытым телом старого пластмассового магнитофона.
– Переборщил с бээфом, – объясняет он, – лента в катушке склеилась. Фанера, она и есть фанера. Живой звук нужен.
Глава X
Рассвет следующего дня застает нас в кустах речной долины. Чуть далее сквозь утренний туман проглядывают очертания моста, ведущего в Надоль-аль-не-Надоль. Что называется, еще и конь не валялся, а Брайан уже в дозоре.
Дозирать, правда, пока не за кем – в районе переправы ни души. Лишь по другому берегу вдоль кирпичной стены камвольной фабрики изредка проходят молчаливые бабы с тазами. Где-то за углом крепостной ограды с ними происходит разительная метаморфоза. Периодически там всхлапывает невидимая дверь и раздается крик:
– Ой, девки, держите меня, до городка добегу!
После чего почти без паузы слышится отдающееся эхом плюханье и переливчатые визги. Славную потеху они себе отыскали.
Э, Брайан, не отвлекайся, мы здесь по делу.
– Ме-е-е, ме-е-е, ме-е-е, – постукивая копытцами, дорогу пересекают несколько мелкорогатых скотин и, не задерживаясь, ловко лезут на крутой косогор. Вряд ли горные, но, наверняка, козы.
– Бя-а-а, бя-а-а, бя-а-а! – доносится с противоположного берега. По дороге к реке торопливо спускается другой мелкий, уже с рогами, загнутыми в кольца. При виде моста резко тормозит и замолкает. Вперившись исподлобья, остается стоять недвижимо. Ну как есть баран.
Минут через десять, обогнув его, по мосту скользит неслышной тенью худая тетка в длинной темной юбке и белом повязанном платке, держа в руке объемную кошелку. Баран вздрагивает, разворачивается и быстро бежит назад в поселок. Поди теперь узнай, зачем приходил.
Вдоль крепостной стены в обратную сторону следуют снова притихшие бабы с тазами и намотанными полотенцами на головах.
В том же месте, что и козы, на обочину взбирается дедок в пинжаке на голое тело. На косогор, правда, не лезет. Прокашлявшись и плюнув под ноги, тащит свою клеенчатую сумку с полными бутылками по дороге, терпеливо одолевая затяжной заворачивающий подъем. Вероятность выменять майку в городке, надо полагать, выше.
Слышится тихий всплеск. Возвращаем взгляд. На перилах, болтая босыми ногами, сидит, оказывается, пацан лет этак двенадцати с торчащими вихрами и опухшим лицом. Он протяжно зевает и бросает в речку еще один камушек. Как это ему удалось появиться незаметно? Не иначе, там же под мостом и ночевал.