Вот-вот. Как я была с ними согласна. Чертов Блэквуд. У меня были единомышленники.
- А ты его видела... кстати? - О, нет. Только не заинтересованность и любопытство в их голосах.
Я резко стукнулась головой об изголовье кровати, от отчаянья и злости. Люди такие слепцы - ни черта не видят. Наверняка, повесь на грудь Блэквуду надпись 'смертельно опасен' никто бы не отреагировал на это с нужной серьезностью. Ну точно, никто бы даже не задумался над тем, что это... чистая правда.
Внешность так обманчива. Но в большинстве своем люди доверяют своим глазам, а не шестому чувству. Эти женщины не понимали, что сейчас находятся в логове чудовища.
Успокоилась я наверно, лишь через час этих одержимых бесполезных попыток привлечь внимание уборочного персонала. Не знаю, сколько их там было, но ни одна меня так и не услышала. И никто не собирался подниматься на второй этаж. Скорее всего, он им запретил...
А я выбилась из сил настолько, что не могла даже пошевелиться, а только тяжело дышала, смотря в потолок. Я ведь так и не поспала, а прошло уже полдня от... следующего дня. Здесь не было часов, но солнце уже не светило в зашторенное окно, как было утром. А значит, уже примерно часов... пять или шесть. И я была дико голодна. Но что я хотела больше всего - это попасть в душ. Я бы даже преодолела свою ненависть к Блэквуду, воспользовавшись его ванной.
А потом... я готова была спать вечно.
***
Наверное, прошло уже три века к ряду, а этот чертов Блэквуд даже не маячил на горизонте. Вся квартира была окутана тишиной и темнотой, а меня тянуло в сон не просто силками. Это были канаты, походу. А я как последняя дура отбивалась.
Ладно, возможно я и смогу уснуть здесь, хотя все мои чувства этому сопротивляются. Эта нора - не лучшее место. Логово врага, его обстановка, да и сам Блэквуд, живущий здесь, не располагали к мирному и спокойному сну. Но ладно, черт с ним.
Я могла уснуть, но только после того, как поем и приведу себя в порядок.
Я чувствовала себя разбитой и брошенной.
Блэквуд-ублюдок был настолько суров, что, кажется, думал, будто все вокруг него непробиваемы. За мной нужен уход... и питание, раз я прикована наручниками к этой треклятой кровати.
А еще эта тишина.
Я вообще не любила тишину, у меня она ассоциировалась со смертью. С мертвецами. Она не была в моем сознании священной и благоговейной. Не церковь, а кладбище, в общем.
И вот теперь тут была эта тишина и темнота. И я, совсем одна. Никогда не чувствовала себя такой одинокой. Наверное, потому что еще никогда не была отрезана от мира и подобным мне, а теперь я была закрыта от всего близкого мне, пусть не родного, но знакомого и привычного.
