Первыми учителями Александра Алексеевича Тарутина были зачинатели парашютизма в СССР Л. Г. Минов и Я. Д. Мошковский, он учился у Н. А. Острякова, который позже воевал в Испании, возглавлял ВВС Черноморского флота. Все лучшее, что получил он сам, Тарутин передавал своим питомцам.
— Душой нашего коллектива был Александр Алексеевич Тарутин, - вспоминает то время участник двух парашютно-десантных операций А. П. Сотников.— Это он вложил все свое умение в нашу подготовку и воспитал у десантников отвагу, мужество, героизм и мастерство.
— Мастер парашютного спорта СССР Тарутин - это самый интеллигентный, хорошо воспитанный, тактичный и вежливый офицер нашего подразделения,- говорит парашютист-десантник П. Н. Петраков.— В то время он совершил более тысячи прыжков, пользовался исключительно высоким авторитетом, и мы его между собой называли «душа-человек».
Для проведения занятий по строевой, огневой и тактической подготовке в роту был направлен общевойсковой офицер старший лейтенант Г.П. Марущак. Это был всесторонне подготовленный командир, прекрасный строевик-общевик, отлично стрелявший из всех видов стрелкового оружия, быстро ориентирующийся в любой ситуации общевойскового боя.
Готовились десантники тщательно. В течение июня-сентября была изучена материальная часть парашютов, произведена наземная отработка элементов прыжка. Потом каждый выполнил по 10 — 12 парашютных прыжков днем и ночью, с оружием и боевым снаряжением. Отработали способы и приемы действий во вражеском тылу при уничтожении различных объектов противника, учились совершать переходы по незнакомой горной местности ночью, длительные марш-броски по горным тропам, преодолевать различные преграды.
И все же главное место в подготовке десантников уделялось вопросам отделения от самолета, приземлению и сбору парашютистов. Когда в ТБ-3 распахивались люки, и подавалась команда «Пошёл!», десантники с интервалом в одну секунду покидали самолет. Однако случались заминки. Прыжок с парашютом — дело нелегкое, человек всегда волнуется в этот момент. Учитывая это, лейтенант Тарутин говорил:
— Естественно, что каждый боится потерять жизнь, но не менее боится потерять честь, свободу, любовь и многое другое, без чего сама жизнь лишается своей истинной ценности.
Момент приземления был самым уязвимым в действиях воздушного десанта. Бойцы и командиры ещё не успевали освободиться от парашютов, собраться в группы, наладить управление, а противник, изготовившись заранее, уже мог нанести огневой удар.
