Он шел. Вдалеке послышался вой сирены. Пронзительная, визгливая сирена машин полиции контроля. Это за ним? Они уже знают, что он здесь? Он прибавил шаг, тело его подергивалось, когда он переваливал через гребень залитого солнцем холма и спускался вниз по другому склону. «Озеро, — думал он. — Я ищу озеро».
Он увидел питьевой фонтан, спустился с холма и остановился рядом с ним. Над фонтаном склонился старик. Тот самый, который прошел мимо него до этого. Старик хватал ртом тощую струйку воды.
Он стоял рядом молча, дрожа всем телом. Старик не замечал его присутствия. Он все пил и пил. Вода плескалась и сверкала на солнце. Он протянул к старику руки. Тот ощутил его прикосновение и дернулся в сторону, струйка воды потекла по заросшему седой щетиной подбородку. Старик попятился назад, таращась на него с разинутым ртом. Быстро развернулся и заковылял прочь.
Он увидел, как старик побежал, и наклонился над фонтаном. Вода забулькала в горле. Она заполняла рот и выливалась обратно, лишенная вкуса.
Он внезапно распрямился, ощущая в груди болезненный жар. Солнце потускнело, небо сделалось черным. Он шатаясь пошел через дорожку, рот его открывался и закрывался. Он добрел до другой стороны дорожки и упал коленями на сухую землю.
Пополз по мертвой траве, завалился на спину, в животе все переворачивалось, вода стекала по подбородку.
Он лежал в траве, солнце светило ему прямо в лицо, а он смотрел на него, не моргая. Затем он поднял руки и закрыл ладонями глаза.
Муравей пробежал по запястью. Он посмотрел на него непонимающим взглядом. После взял другой рукой и растер между пальцев.
Он сел. Нельзя здесь оставаться. Они уже, возможно, обшаривают парк, их ледяные взгляды обследуют холмы, они затопляют, словно кошмарный прилив, его последний оплот, где старикам позволяется думать, если они еще способны на это.
Он поднялся, неловко заковылял на затекших ногах, направляясь к тропинке, высматривая озеро.
Он повернул вместе с тропинкой и, шатаясь, пошел дальше. Он услышал свистки. Далекий окрик. Они действительно высматривают его. Даже здесь, в общественном парке, где, как ему казалось, можно укрыться. И спокойно отыскать озеро.
Он прошел мимо старой заколоченной карусели. Увидел маленьких деревянных лошадок, застывших в радостном прыжке, замерших в полете, зафиксированных во времени. Зеленые и оранжевые, с тяжелыми плюмажами, все покрыты толстым слоем пыли.
Он добрался до уходящей вниз дорожки и пошел по ней. По обеим сторонам поднимались серые каменные стены. Со всех сторон несся звук сирен. Они узнали, что он не в себе, и вот теперь пришли за ним. Человек не может сбежать. Это против правил.
