— Понял, понял! Знаешь, друг, я так горевал по Лусиано, но я обязательно погляжу, как они будут делать…
— Вскрышку, — закончил Мигелито.
— Вскрышку?
— Да. Мелесио говорит, это так называется…
Родственники покойного, друзья, почти все жители округи, главным образом мужчины, солдаты, секретарь суда и врачи образовали новое шествие на холм Кантильо.
У нас был длинный деревянный стол для трупа, а из инструментов — маленький ланцет, ножницы, молоток, топорик и резак для ветчины, реквизированный властями из местной лавки.
Когда вскрытие закончили и снова стали закапывать могилу, Салас вдруг спохватился:
— Синтас, а где у нас спирт?
— Да вот здесь был. — Синтас повернулся к углублению между камнями, где стояли бутылки со спиртом.
— Утащили!
Вскоре мы обнаружили крестьян, которые разводили спирт кокосовым молоком и угощали всех желающих. Это вызвало недовольство среди родственников покойного, так что для водворения мира пришлось сделать несколько выстрелов в воздух.
Вскрытие Лусиано и все, что с ним было связано, казалось нам страшным происшествием, о котором мы никогда не забудем. Но наконец, как мы думали, все позади, остались только не очень приятные воспоминания.
Однако скоро мы поняли, что ошибались. Мы упустили из виду, что здесь иная культура, иная цивилизация и что последствия наших действий могут быть самыми неожиданными.
Десять дней спустя рано утром некий житель Асунсьона вызвал врача к своему семидесятилетнему, страдавшему бронхитом отцу, которому вдруг стало хуже. Маргарита осмотрела его и убедилась в правоте своих предположений: бронхит осложнился двусторонним воспалением легких. Случай был очень тяжелый. Маргарита решила делать инъекции антибиотика внутривенно, однако все было напрасно. Старик умер около девяти вечера. Выразив семье соболезнование, Маргарита направилась к двери, но ее остановил сын покойного:
— Доктор, а когда ему будут делать вскрытие, завтра?
— Зачем? — Маргарита притворилась, что не понимает. И хотя она уже пожила некоторое время в этих краях и примерно представляла, чего от нее хотят, все же такого вопроса не ожидала.
— Как — зачем? Ведь мужу Марии Хулии делали!
— Ах вот оно что! — Маргарита продолжала играть свою роль, — То совсем другой случай был, насильственная смерть, и суд заинтересовался. А ваш отец умер от воспаления легких, мы можем это удостоверить. И вскрытие не нужно.
— Но, доктор, — настаивал крестьянин, — не сердитесь, вы мне все объяснили… Но раньше у нас не было ни судей, ни врачей и никого не вскрывали, а теперь-то у нас и судья есть, и врачи, так что и моему отцу нужно сделать вскрытие.
