— Знаешь что, толстячок, угости-ка ты меня своей вкусной сигаретой…
Я дал ему «компетидору», другую взял сам, и мы прикурили, несколько раз молча затянулись. Издалека до нас доносился гул голосов.
— Ну и дела! — сказал Педро с самым мрачным видом. — Если этот человек, — продолжал он, — еще не став директором, наворотил такого, что же будет дальше?
Он сидел, положив ноги на стол, уставившись в потолок, и рассуждал, словно сам с собой, словно думал вслух, не ожидая от меня ответа.
Я был встревожен, сознавая, насколько труднее будет теперь наладить работу больницы.
— Интересно, почему в министерстве приняли такое решение, неужели не понимают, как это повредит медицинскому обслуживанию в Баракоа?
— Сдается мне, Педро, что надо нам готовиться к худшему. И при первой возможности ехать в Гавану, поговорить с Гранадосом или еще с кем-нибудь, добиться, чтобы министр узнал, как на самом деле обстоят дела. Это единственное, что сейчас приходит мне в голову, но вообще все следует хорошенько обдумать… Ладно, пошли обедать.
Спускаясь вниз, мы повстречали доктора Фернандеса, счастливого и сияющего. Вокруг него толпились Рамос, Пера с женой, гинеколог и врач, самовольно уехавший из Эль-Хамаля.
Не ожидая от нас первого шага, Фернандес сам направился к нам и протянул руку:
— Ну а вы, коллеги, поздравите меня с назначением?
Пожав ему руку, Педро сквозь зубы пробормотал:
— Поздравляю.
Потом я обменялся рукопожатием с Фернандесом, но молча, лишь слегка наклонив голову.
— Пойдемте сейчас все со мной — мне бы хотелось отметить это событие у Панчи. Пригласите всех служащих больницы, всех!
Наверное, поразительное было зрелище, но мы с Педро уклонились от приглашения и пошли обедать.
Педиатр тоже отказался — ему надо было взглянуть на маленького пациента в кабинете дежурного врача. Пока мы обедали, почти все сотрудники больницы бросили свои рабочие места и отправились к Панче, где у стола, уставленного бутылками с ромом и пивом, частью уже пустыми, сидел Фернандес и его приспешники.
Возвращаясь из столовой, мы с Педро повстречали в коридоре Марию дель Кармен.
— Мари, — пошутил я, — ты почему не отмечаешь назначение нового директора?
Мария нахмурилась и, поджав губы, сказала:
— Вы считаете, что директор больницы может среди бела дня устраивать пьянки и вместе со своими сотрудниками распивать спиртное, бросив работу? А мне это не по вкусу. И потом, я должна зайти к мальчику, я его оставила с родителями.
— Ты совершенно права, Мария. — Ортопед был очень доволен. — Иди к мальчику, не бросай работу.
