Итак, четвертого марта мы оказались на носу у того каймана, с которым сравнивают наш остров. Мы с женой и еще двое товарищей решили ехать на машине, которую нам предоставил отец одного из них, живший в Сантьяго. Нам казалось, что из окна автомобиля мы больше увидим и больше узнаем об этих краях.
Утром в аэропорту Сантьяго мы провожали группу, улетавшую самолетом Военно-воздушных сил. С ними отправился профессор Роберто Герра и его жена Эрминия. Герра не жалел сил для осуществления нашего начинания. Он даже носил нашу форму, словно тоже был выпускником университета. На этом самолете, улетавшем в восемь утра, мы отправили свой багаж, чтобы не перегружать машину, так как нам предстояло не только пересекать реки, но и подняться на знаменитый перевал через Ла-Фаролу. Накануне мы советовались с «ботерос»[2], которые знают этот маршрут, и они сказали, что дожди в горах еще не начались и мы сможем вброд переправиться через те двенадцать-тринадцать речек, которые встретятся нам на пути. Моя жена, я и один из наших спутников родились в Сантьяго, хорошо знали провинцию, кроме тех мест, куда направлялись, — они считаются самыми недоступными не только в Ориенте, но и на всей Кубе.
Мы выехали из Сантьяго, миновали Куабитас, Бониато, Сан-Висенте, Эль-Кристо, Сонго, Ла-Майа, Йерба-де-Гинеа, Эль-Сокорро, а в городе Гуантанамо сделали привал. После Гуантанамо шоссе кончается, и мы едем дальше по грунтовой дороге вдоль берега. Понемногу местность приобретает все более пустынный характер, хотя вдалеке виднеются сине-зеленые горы. Такого синего моря, как в этих краях, я нигде не видел — возможно, это из-за глубины, не знаю. Берег скалистый, усыпанный острой галькой, растет там чахлая трава и прибрежный кустарник.
По левую сторону дороги все тот же пустынный пейзаж, скалы то одинокие, то сбившиеся в кучу — высокие и низкие, — рахитичные колючие кусты, иногда встречаются стаи марабу, или арома, как их называют в Ориенте. Вдалеке виднеется горный массив восточней части Ориенте, там сходятся горные хребты Кристаль, Санта-Каталина, Моа, Тоа, Сьерра-де-Канастас, Сьерра-дель-Пуриаль и возвышается знаменитая Ла-Фарола, через которую нам придется переваливать по очень ненадежной дороге.
За нашей машиной поднимается облако мельчайшей пыли, которая постепенно покрывает волосы, брови и ресницы, и мы все вдруг словно поседели. Потом, уже в Баракоа, мы обнаружили, что пыль проникла не только в багажник, но и в чехол моей гитары, которая там лежала.
