Магия в скорлупе | страница 95
— Лимерики и молния, слесари и лемуры! — прошептал Кобольд сквозь зубы.
Он держал только половину карты виверны, и это, по-видимому, на столько же уменьшало силу слов. Пол под Гидеоном разверзся, чтобы поглотить его, но он лишь провалился сквозь ковер и доски по колено, так и не выпустив карты и увлекая за собой Кобольда.
Теодора почувствовала, что рядом кто-то стоит, обернулась и увидела полного джентльмена, похожего на профессора. Он выглядел каким-то взъерошенным в рубашке с закатанными рукавами, красных подтяжках и коричневых твидовых брюках. Незнакомец отвлекся от наблюдения за борьбой и шепнул ей на ухо:
— Мисс Оглторп? Мы знакомимся при чрезвычайных обстоятельствах. Айен Мерлин О’Ши к вашим услугам.
Теперь Гидеон отразил чары Кобольда. Выбравшись из ямы, он произнес что-то вроде:
— Караваны и карамели, тмин и карусели.
От этих слов серый шелковый костюм вдруг превратился в одеяние из сотни блестящих серых кротов с розовыми звездчатыми носами. Одежда стала очень неудобной — слишком теплой, тяжелой и извивающейся. В гостиной запахло, как в зоопарке. Но Кобольд не решился сбросить новый наряд, не зная, что стало с его шелковыми боксерскими трусами.
— Вы не можете остановить их? — тихо спросила Додо у профессора.
Мерлин покачал головой:
— К сожалению, правила Гильдии отводят мне роль секунданта на дуэли. Я должен следить, чтобы борьба проходила честно, и оказать первую помощь, если потребуется.
Хватка Кобольда постепенно ослабевала, одежда из живых кротов вызывала ужасный зуд. Но ему удалось сказать еще одно заклинание:
— Левкои, ложь, лев!
Двухголовая змейка, обвившаяся вокруг руки хозяина, выросла до размеров анаконды, угрожая задушить чародея в своих кольцах. Гидеон все еще держал уголок козыря виверны одной рукой, а другую прижал к боку. Змея так сдавила его грудь, что он не мог вдохнуть достаточно воздуха для произнесения ответного заклинания. Наконец в отчаянии он выпустил карту и начертал в воздухе магический знак.
Кобольду понадобилась лишь секунда, чтобы осознать, что козырь виверны у него в руках. Он быстро забормотал запретное заклинание, но чары Гидеона сработали раньше. Слова стекали с губ колдуна густой струей меда, который образовал липкую золотистую лужу у его ног, а потом вылетели роем пчел, облепивших его лицо жужжащей маской. Они не жалили, но толстым слоем покрыли глаза, нос, рот и уши Кобольда так, что виднелась только ямочка на подбородке.
Оуроборос уменьшилась, но у Гидеона было сломано ребро, и дышал он с трудом. Это дало Кобольду время, чтобы тоже успеть начертать в воздухе знак. Маска из пчел мгновенно заморозилась и отделилась одним куском.
