— Нет.
— Я так расстроилась, что не досидела до конца обедни. Как это подло с их стороны. Слышишь, Тикки, таких вещей спускать нельзя! Ты должен подумать обо мне.
— Я думаю. Все время. — Он сел на кровать, просунул руку под сетку и дотронулся до ее руки. Там, где руки соприкоснулись, сразу же выступили капельки пота.
— Я всегда думаю о тебе, детка. Но я проработал здесь пятнадцать лет. Я пропаду в другом месте, даже если мне и дадут там работу. Если человека обошли, ты же знаешь, это не так уж лестно его рекомендует…
— Мы могли бы не выйти в отставку.
— На пенсию не очень-то проживешь.
— Я думаю, что могли бы заработать немножко денег литературой. Миссис Касл уверяет, что я могу этим заняться всерьез. Столько навидавшись всего… — сказала Луиза, глядя сквозь белый муслиновый шатер на свой туалетный столик; оттуда, сквозь тот же белый муслин, ей ответило взглядом другое лицо, и она отвернулась. — Ах, если бы мы могли переехать в Южную Африку. Я просто не выношу здешних людей.
— Может, мне удастся посадить тебя на пароход. Последнее время на той линии редко топят суда. Тебе надо отдохнуть.
— Было время, когда и ты хотел уйти в отставку. Годы считал. Мечтал, как мы будем жить — все вместе.
— Что ж, человек меняется… — сказал он уклончиво.
— Ну да, тогда ты не думал, что останешься со мной вдвоем, — беспощадно объяснила она.
Он сжал своей потной рукой ее руку.
— Чепуха, детка! Вставай-ка лучше и поешь…
— Скажи, ты кого-нибудь любишь, кроме себя?
— Нет, никого. Я люблю только себя. И Али. Совсем забыл про Али. Его я тоже люблю. А тебя нет, — машинально повторил он надоевшую шутку, поглаживая ее руку, улыбаясь, утешая ее…
— И сестру Али?
— А разве у него есть сестра?
— У них у всех есть сестры. Почему ты сегодня не пошел к обедне?
— У меня утреннее дежурство. Ты же знаешь, детка.
— Мог с кем-нибудь поменяться. Ты теперь уж не такой набожный, да, Тикки?
— Зато у тебя набожности хватает на нас двоих. Пойдем. Надо поесть.
— Знаешь, Тикки, я иногда думаю, что ты стал католиком, только чтобы на мне жениться. Настоящей веры, по-моему, у тебя нет.
— Послушай, детка, тебе надо спуститься вниз и хоть немного поесть. А потом возьми машину и поезжай на пляж, подыши свежим воздухом.
— Как бы все сегодня было по-другому, — сказала она, глядя на него сквозь полог, — если бы ты пришел и сказал: «Знаешь, детка, а я назначен начальником полиции».
Скоби мягко ей объяснил:
— Понимаешь, в таком месте, как наше, да еще в военное время нужен человек помоложе: важный порт, рядом — вишисты; контрабанда алмазами из Протектората… — Он сам не верил ни, одному своему слову.
