Наконец, орлы сцепились, по чьему-то меткому выражению, "врукопашную". Кружась в штопоре, они дрались крыльями, клювами, когтями. Хищный клекот, падающие перья и тающая высота. Земля угрожающе надвигалась, а орлы, будто не замечая гибельной тверди, продолжали вести жестокий бой. Но вот один, признав себя побежденным, вышел из смертельной схватки почти над самым курганом. А победитель, круто взмыв, с ликующим гортанным криком взмыл к орлице.
- Граждане пассажиры,- как бы дождавшись окончания орлиного поединка, известило радио,- поезд Севастополь- Москва отправляется через двадцать минут. Повторяю...
Провожать своих питомцев - коммунистов и комсомольцев - приехали многие наши командиры. Среди них были инструктор лейтенант Владимир Красовский, командир отряда старший лейтенант Николай Пушко, командир звена Николай Терин.
Теперь, когда наступила пора прощания, наставники и их бывшие ученики говорили друг другу много хороших, теплых слов.
- Большой вам высоты и быстрых крыльев, - сказал Николай Терин. - Хочется верить, что добрые истребители из вас получатся.
- Счастливо, ребята! - Красовский, Терин и Пушко пожали нам руку. Пишите, как примут вас в полках, как начнете службу. Будем ждать...
Раздался третий, последний звонок. Поезд медленно отошел от перрона. За окном замелькали поднятые руки, фуражки, шляпы, косынки. Гремел военный оркестр. Севастопольцы тепло провожали молодых истребителей на ратную службу.
Ныряя из тоннеля в тоннель, поезд выскочил к Инкерману, повернул на северо-восток, пересек голубые рукава Бельбека и Качи, миновал воспетый поэтом Бахчисарай...
В нашем вагоне ехали ребята, окончившие училище по первому разряду и получившие право выбора места будущей службы. В Ленинградский военный округ вместе со мной были направлены Петр Олимпиев, крепыш с огненно-рыжей копной вьющихся волос, и Николай Савченков, высокий синеглазый парень.
Что-то нас ждет впереди, как сложится служба, какие сюрпризы готовит жизнь?..
Все были заметно возбуждены. Напряжение последних, прощальных минут еще не прошло. Говорить не хотелось: каждый был занят своими мыслями.
Мне вспомнилась Аннушка, наши первые встречи, прогулки по ночному Ленинграду, мосты, парки, строгие кварталы домов, белые ночи. Вспомнилось, как однажды, прогуляв до утра, я пришел на работу в выходном костюме. Именно в этот день на завод приехали гости. Водил их по цехам наш директор, которого мы все очень уважали и любили. Старый партизан, коммунист, он всегда был среди рабочих. Даже на массовки выезжал в общем грузовике и обязательно с баяном. Он на нем мастерски играл.
