— Я полагаю, у прокуратуры был какой-то свидетель, который может подтвердить, что мисс Камминс находилась на яхте в то время, когда мы слышали выстрелы, — сказал Джерри. — Вот поэтому важно было установить точное время. Как вы думаете?
— Да, возможно. Но если бы вы сразу же сообщили о выстрелах…
— Мы не могли этого сделать, — твердо сказал Джерри.
— Но почему?
— Просто не могли, и все, — сказала Бренда.
— Но почему? — снова спросил я.
— Мы не хотели, чтобы начались обыски.
— Обыски?
— Ну да. Чтобы кто-нибудь обыскал нашу яхту.
Я снова посмотрел на них.
— А почему вы не хотели, чтобы кто-нибудь поднимался к вам на яхту?
— Выключите эту штуку, — сказал Джерри и кивком указал на диктофон.
Эндрю нажал на «стоп».
Джерри посмотрел на жену.
Бренда согласно кивнула.
— У нас на яхте было немного травки, — сказал Джерри.
— Марихуаны, — пояснила Бренда, видимо, считая нас безнадежными тупицами. А как еще относиться к людям, которые в такую жару носят костюмы?
— Всего несколько унций, — сказал Джерри.
— Чтобы расслабиться и отдохнуть, — сказала Бренда.
— Мы были в отпуске.
— У себя на яхте.
— Там было совсем чуть-чуть, чисто для собственного употребления.
— Это никому не причинило никакого вреда.
«Да, кроме Лэйни Камминс», — подумал я.
Этта Толанд прибыла в нашу контору на Герон-стрит, 333, ровно в десять ноль-ноль. Одета она была довольно небрежно (мой компаньон Фрэнк потом высказал предположение, что она сделала это нарочно, дабы выказать нам свое презрение) — в босоножки на низком каблуке, простого покроя светлую блузу, и джинсы, подпоясанные кожаным ремнем с латунной пряжкой ручной работы, выполненной в форме львиной головы. Ее черные волосы были собраны на затылке и закреплены латунной заколкой. Темные миндалевидные глаза были слегка подведены, а больше никаких следов косметики не наблюдалось. С первого взгляда становилось ясно, что Этта Толанд намерена при первой же возможности послать нас ко всем чертям и заняться более важными делами.
Это не вызывало никаких сомнений.
Просто поклясться было можно.
Кроме нас, в кабинете находился еще Сидни Бреккет, адвокат мисс Толанд, и женщина из прокуратуры, которая, вероятно, должна была следить за тем, чтобы права Этты не нарушались, хотя обычно процедура дачи показаний под присягой производится в присутствии одного только адвоката, и никакого перекрестного допроса при этом не проводится.
Полагаю, если бы я задал Этте вопрос, нарушающий ее конституционные права — например, попросил пересказать беседу с ее психоаналитиком, — я бы тут же получил по голове и от Бреккета, и от миссис Хэмптон, которая носила широко распространенное имя Хелен. Но я вовсе не собирался затрагивать никакие скользкие темы, а если бы вдруг и забрался куда-нибудь не туда, Фрэнк сразу же пнул бы меня.
