— Может быть, у тебя есть к кому обратиться? Понимаешь, иногда достаточно одного слова.
Одного слова… К кому я могу обратиться, горько подумал Губарев. К кому? Черт возьми, какая ерунда — обратиться. Там уже обращались — без него. Им было нужно только его место, только вакансия — и они ее получили. Губарев вздохнул.
— К кому, Петр? Курново я почти не знаю, видел один раз. Да с Курново и разговаривать бесполезно.
— Но надо же что-то делать.
Губарев улыбнулся. С этой улыбкой повернулся к Николину.
— Не волнуйся, Петруня. Подам в отставку, открою частное агентство, как идея? — Мелькнула мысль проверить ротмистра: — Скажи, мой сожитель — Зубин, у него что, синяя карточка{В охранном отделении МВД царской России на каждого, кто попадал в категорию «неблагонадежных», за водились досье на карточках разного цвета — в зависимости от принадлежности к той или иной партии. Личные дела членов РСДРП наносились на синие карточки.}?
Николин отвел глаза.
— Саша, на этот счет у меня пока нет инструкций.
Значит, все верно, он, Губарев, уже вне списков контрразведки. Ему не доверяют, причем не доверяет бывший товарищ. Ясно также, что Зубин — неблагонадежный.
— Понятно, Меня это мало волнует, это я так, к слову, — Губарев иронически отсалютовал двумя пальцами. — Спасибо, Друг ты мой ситный. Пойду.
Николин развел руками.
— Счастливо. Не взыщи.
Выйдя ка дорожку парка и двинувшись к коттеджу, Губарев постарался успокоиться — и не смог.
В коттедже сразу же зашел к себе в комнату. Чуть позже заглянул Зубин, округлив голубые глаза.
— Саша, извини, понимаю, у тебя свои планы. Тем более сегодня суббота. Но, может, есть настроение повозиться с аппаратом?
По крайней мере, к нему, Губареву, этот парень относится по-человечески. Интересно — как относится к Зубину он сам, Губарев? Да никак. Готов доносить на него. Интересно — предал бы его Зубин, окажись он сам в такой ситуации? Нет. Никогда.
— Что-то случилось? Что молчишь, Саш?
Губарев подошел к окну, выглянул. В коттедже тихо. Хозяйка наверху. Здесь, на нижней половине, никого. Он осторожно прикрыл створку, улыбнулся:
— Андрей, я хотел сказать: нам с тобой уже не придется возиться с аппаратом.
— Как понять?
— Авиатора из меня не получилось.
— Не получилось? Что ты мелешь?
— Да, Андрей, и вот еще что…
Губарев еще раз взвесил, прежде чем сказать то, что он именно сейчас хотел объявить Зубину.
— Вот что, Андрей. Хочу тебя предупредить, ты на плохом счету.
Зубин почесал в затылке.
