— Хочешь, чтобы я всем рассказал, какой ты ссыкун, Дональд?
Он отпустил меня, и я, зачерпнув горсть камней с гравийной дорожки, последовал за ним обратно. Я молился про себя, чтобы котенок убежал, но он был все там же. Даже когда Рис со всей силы запустил в него первым камнем, я еще думал, что смогу как-то остановить это.
Несколько месяцев спустя, уже после гибели маленького мальчика, вернувшись в школу, я услышал краем уха ходившие обо мне сплетни. Рис рассказал всем о случившемся, только перевернул все с ног на голову — якобы это я хотел убить животное, а он пытался остановить меня. По его словам, я размозжил котенку голову здоровенным булыжником, а потом бросил тельце в ручей. Всего несколькими днями раньше никто бы Рису не поверил, но теперь, когда в глазах других я стал чудовищем, про меня были готовы выслушивать любые небылицы. За пару суток я превратился из обычного мальчишки, который не может даже за себя постоять, в убийцу детей и котят. В маньяка-убийцу.
Вернувшись домой под утро, я вскоре был разбужен мамиными воплями — она обвиняла меня в пьянстве, наркомании и во всем, что только приходило в ее затуманенную гневом голову. Я старался отмалчиваться, однако односторонняя схватка маму не удовлетворила. В конце концов я тоже взорвался, и мы начали орать друг на друга, пока не охрипли и не исчерпали все возможные аргументы. Когда мы закончили, нас обоих трясло. У мамы даже не хватило сил как следует хлопнуть дверью. Опустошенный, я повалился на кровать, где и провел весь день, не прикасаясь к книгам и наплевав на уроки. Из головы никак не шел Джейк.
В понедельник я перехватил его по дороге из школы на Пикап-стрит, у входа в парк.
— Вернулась она?
Он застыл на месте, удивленно на меня уставившись. Я слишком поторопился, нельзя же так, без предисловий. Нужно успокоиться. Иногда я чересчур погружен в свои мысли и забываю, что все остальные не могут следить за их ходом. Я зашагал рядом с Джейком, расспрашивая его о школе. Он радостно сообщил мне, что футболисты наконец решили прогнать Гарри, и тот вернулся обратно под дерево с поникшими ежиными колючками на голове и в истершихся кроссовках. Так что оба теперь снова проводят время вместе, болтают и играют, а главное, Гарри больше ни разу не сказал, будто у Джейка воняет изо рта или что одежда у него старье. Я был рад за Джейка, правда рад, но в то же время не мог отделаться от мысли, какой же свиненок этот Гарри — так вести себя с другом. Сперва бросил его, чтобы присоединиться к футболистам, а потом, когда им надоел, приполз обратно. Однако мне приятно было видеть Джейка хоть капельку более счастливым, похожим на прежнего себя. Дослушав про Гарри, я сделал новую попытку.
