Эта догадка показалась Сим вполне логичной, но почему-то ей совсем не хотелось верить в то, что Майк и в самом деле был увлечен ее сестрой. Почему? Сим не могла ответить себе на этот вопрос, как до сих пор не могла разобраться в том, нравится ли ей Майк Гэсуэй. С одной стороны, он вызывал у нее доверие и симпатию, с другой — ее раздражали обидные шутки и его необоснованная уверенность в том, что он все о ней знает…
Питер Харди рассказал Сим, что ему звонил детектив Петерсон и полюбопытствовал, не рассказывала ли ему Суэн о том, с чем была связана статья, которую она собиралась написать незадолго до своей гибели. Питера смутили вопросы детектива — он был уверен, что смерть Суэн едва ли заинтересует полицию. Сим лишь развела руками и ответила, что она даже не предполагает, почему детектив решил побеспокоить мистера Харди.
— Вот так да… А вы умеете врать, — лукаво покосился на нее Майк, когда Питер отошел. — И бровью не повели, сказав этому мальцу, что ничего не знаете.
Сим поправила очки на переносице и смерила Майка снисходительным взглядом.
— А вы бы хотели, чтобы я выложила ему всю правду и рассказала про дневник? По-моему, мистер Гэсуэй, вам просто нравится отыскивать в людях недостатки.
— Отсутствие недостатков в человеке куда больше настораживает, чем отсутствие достоинств. Ангелы — явление небесное, а вот демоны — вполне земное. Так что мои слова вы смело можете считать похвалой.
— У нас с вами разная религия, мистер Гэсуэй, — покачала головой Сим.
— Отчего же? Вы что, исповедуете ислам? — хмыкнул Майк, посмотрев на нее так, словно она была студенткой, исполненной юношеского максимализма, а он — мудрым преподавателем.
— Я имею в виду «религию» не в буквальном смысле этого слова, — усмехнулась Сим. — Вы когда-нибудь читали Фромма, мистер Гэсуэй?
— A-а, проповедника гуманистического психоанализа… — Майк окинул ее взглядом, в котором явственно читалось ощущение собственного превосходства. — Вашему Эриху Фромму следовало бы писать утопические романы, а не психологические труды.
— Если вы демонстрируете такую осведомленность, то наверняка помните, что этот писатель-утопист говорил о «религии» каждого отдельно взятого человека.
— Если бы я помнил о таких мелочах, наверное…
— Конечно, вы не помните, — раздраженно перебила его Сим. — Вы наверняка не потрудились прочесть ни один из его трудов, ограничившись поверхностными статьями о его работах. Так вот, у каждого человека или группы людей есть своя «религия», то есть мировоззрение, убеждения, ценности, если хотите. И наши с вами мировоззрения, увы, противоположны.
