— Тогда нам помогут сказки «Тысяча и одна ночь», — внезапно сказала она. — Я согласна.
Он явно не понял, о чем она говорит, и ей пришлось объяснить:
— Есть такая книга. В ней рассказывается об одной женщине, которая попала в плен к богатому и влиятельному мужчине. Она должна была развлекать его каждую ночь, но с одним условием: если рассказанная история покажется ему скучной, то утром ее ожидает казнь.
— Как долго ей удалось продержаться?
— Тысячу ночей, а потом ей вернули свободу, — солгала Анна.
— Из-за того, что она рассказывала сказки?
Она кивнула в ответ.
Палач откинулся на спинку кресла и скрестил на груди руки.
— Такое развлечение не для меня. Я не люблю сказки.
Анна и не надеялась удивить его этим, однако нужно же с чего-то начинать.
— Вы в этом уверены? — поддразнила она палача.
Он улыбнулся. Но не сразу. Медленно, как бы нехотя, его губы растянулись, и на лице заиграла широкая и радостная улыбка.
— Совершенно уверен, но ты можешь попробовать.
— Тогда вы должны сейчас уйти и дать мне возможность принять ванну. Еще мне нужна чистая одежда и дорожный сундук для моих вещей.
Он посмотрел на нее, удивленно вскинув брови.
— Я должен выполнить все твои требования? С чего бы это?
— Артисту нужны декорации. Я хочу придать моим сказкам большую привлекательность и для этого собираюсь воспользоваться некоторыми вещами, которые желательно сохранить в тайне, — объяснила Анна, понимая, что ей обязательно нужно убедить палача выполнить ее требования. — В мой сундук никто не должен заглядывать, иначе я не смогу удивить вас, — добавила она.
Чжи-Ган пристально смотрел на нее своими черными, как два глубоких омута, глазами. Эти глаза были совершенно непроницаемыми. Она молча ждала ответа, стараясь ничем не выдать своего волнения.
— Очень хорошо, — кивнув, спокойно произнес он, и ей показалось, что она уловила в его голосе нотки… разочарования. — Все будет исполнено. — Он резко поднялся с кресла и добавил: — А еще я прикажу Цзин-Ли наточить мои ножи для твоей казни.
18 сентября 1876 г.
Дорогой мистер Томпсон,
Прошло уже девять месяцев с тех пор, как Ваша дорогая супруга Кэсси покинула этот мир. Все это время я заботилась об Анне как о своей собственной дочери. Она сидела с нами за одним столом, спала в одной кровати с моей Бет и даже ходила с нашей семьей по воскресеньям в церковь.
Дело в том, что мой Сэм человек небогатый, да к тому же мы ожидаем прибавления в семействе. Скоро у нас родится еще один ребенок. От Вас же нет никаких вестей, Вы не помогаете нам деньгами. Поэтому мы не можем больше держать ее у себя.
