— А твои родители… — Недосказанный вопрос висел в воздухе, меж тем как я пластмассовой вилкой изобразил круг над своей тарелкой. В пределах тарелки, однозначно показывая, что спросил, живы ли еще ее родители.
— Отец умер. А мама решила, что для нее одной дом слишком велик, и переехала в квартиру в центре города. Ну а мой брат, который живет в Канаде, охотно согласился, чтобы дом перешел к нам.
— Ну и как? — поинтересовался я, сделав вилкой более широкий жест. За пределами тарелки. — Странно, наверное, жить в доме, где прошло детство? В смысле, ты ведь как бы возвращаешься во времени вспять. Когда была девочкой.
На слове «девочкой» я опустил взгляд. На ее рот. Жующий листик салата. Смотрел я недвусмысленно: как мужчина смотрит на рот женщины. Но и как врач. Тем особым взглядом. Ты можешь поведать мне о ртах еще больше, говорил этот взгляд. Для нас и рты не имеют секретов.
— Поначалу да, — кивнула Юдит. — Поначалу было странно. Казалось, родители по-прежнему живут в этом доме. Я бы не удивилась, встретив их где-нибудь — в ванной, на кухне или здесь, в саду. Скорее отца, а не маму. В смысле мама, конечно, регулярно к нам приезжает, и с нею обстоит по-другому. Она и сейчас где-то здесь, ты наверняка ее видел. Но мы тогда довольно скоро все перестроили. Сломали стены, из двух комнат сделали одну, перенесли кухню в другое место и так далее. И это ощущение ушло. Не полностью, но все-таки.
Рот — это механизм. Инструмент. Он вдыхает кислород. Пережевывает и проглатывает пищу. Проверяет, не слишком ли горячо или, наоборот, холодно. Между тем я опять смотрел Юдит прямо в глаза. Смотрел на нее все время, пока размышлял о ртах. Взгляд красноречивее слов. Клише, конечно. Но и клише красноречивее слов.
— А твоя собственная комната? — спросил я. — Девичья комната? Ее вы тоже переделали?
Произнося слова девичья комната, я на долю секунды зажмурил глаза, а потом глянул вверх, на верхние этажи дома. Это была просьба. Просьба показать мне ее давнюю девичью комнату. Прямо сейчас или чуть позже. В девичьей комнате мы посмотрим старые фотографии. Старые снимки из фотоальбома. Сидя на краю односпальной кровати, которая прежде была ее девичьей кроватью. Юдит на скамеечке. В бассейне. С одноклассниками на школьном дворе, позируя фотографу. Потом я, улучив минуту, заберу у нее из рук альбом и мягко, но настойчиво заставлю лечь на кровать. Лишь ради проформы она будет сопротивляться. Смеясь, упрется ладонями мне в грудь, попытается оттолкнуть. Но фантазия окажется сильнее. Давняя фантазия, которой столько же лет, сколько девичьей комнате. Приходит доктор. Мерит температуру. Кладет ладонь тебе на лоб. Выпроваживает родителей, присаживается на край кровати.
