— Сегодня мы будем делать кое-что особенное, — сказала Миссис Уайлдер, входя в комнату. — Я заметила, что большинство из вас неуютно чувствуют себя, разговаривая на дискуссиях. Чтобы изменить это, я разработала десятиминутное упражнение, чтобы мы лучше узнали друг друга. — Она убрала стопку бумаг со стола, передав их девушке на первой парте, которая начала раздавать их классу. — У вас есть пара минут прочитать указания и тогда мы начнем.
Когда бумаги достигли меня, я взяла себе копию и передала дальше. Задание было таким, что мы должны были написать о поворотном моменте в нашей жизни. Это должен быть особенный момент, никаких обобщений.
И мы должны были написать все, что помнили о нем, и как он изменил наш взгляд на жизнь. Когда выйдет время, мы должны были поделиться тем, что написали, делясь стольким, сколько считаем нужным.
— Все поняли, что надо делать? — Миссис Уайлдер спросила, дав несколько минут на прочтение.
Все кивнули.
— Можете начинать.
Я держала ручку над бумагой, решая, что написать.
Когда Дрю вошел в класс в первый день, подумала я, выбрасывая эту мысль из головы секундой позже. Должно было случиться что-то более значимое в моей жизни, чем встреча с Дрю, но я знала, что этот момент был огромным поворотным моментом в моей жизни.
Связь, которую я почувствовала в одном взгляде, была больше, чем все, что я чувствовала с остальными, и хотя это не имело смысла, я ощущала странную пустоту внутри, когда мы разлучались.
В конце концов, я решила написать про день, когда я и Челси стали друзьями, и не останавливалась все десять минут.
Я никогда не забуду день, когда мы подружились в третьем классе.
Мы никогда не разговаривали до этого. У нее была куча друзей, которые окружали ее во время перерыва, в то время как я всегда была стеснительной и строила песочные замки с Трэйси Саммерс. Трейси и я были «друзьями по умолчанию» — теми, кто проводит время вместе только потому, что боятся говорить с кем-то еще.
Потом Челси отсутствовала в школе целую неделю, и учитель объяснил, что это связано со смертью ее матери. Я попыталась представить, что бы чувствовала в этом случае, но не могла вообразить ту боль, которую должна была испытывать Челси. Я всегда завидовала ее общительности, но потом поняла, что она может быть такой же ранимой, как и остальные.
Когда она вернулась в школу, ее друзья чувствовали себя неловко рядом с ней. Они не знали что сказать и общались с ней, как с фарфоровой куклой, которая сломается от легкого прикосновения. Трейси болела в этот день, и Челси подошла ко мне и попросила разрешения присоединиться к стройке замка. Я была удивлена тем, что она знала, кто я, и что ей интереснее строить песочные замки, чем с играть с ее обычными друзьями на площадке.
