— Теперь эти два… Вон туда кладите. Давайте…
У ворот сверкнули фары, раздался гудок клаксона.
— Подождите… Пока не делайте ничего. Сейчас.
Амангельды Бабурович побежал к воротам, открыл — за ними были три КамАЗа, бортовые, а не такие, на которых мясо возят.
Водитель головного приоткрыл дверь.
— Мы от Юрия Михайловича.
— Заезжайте. Видите, где холодильник открытый? Туда — вставайте.
Амангельды Бабурович пробежал рысью до холодильников, когда машины только еще тяжко ворочались во дворе, разворачиваясь на погрузку.
— Значит, так. Вагоны пока в сторону, грузим машины. Я покажу что грузить.
Один из студентов института физкультуры высунулся во двор.
— Так это ж обычные КамАЗы! В них мясо — нельзя.
— Поговори!
Старший дал говорливому подзатыльник.
— Помолчи. По двадцатнику, начальник?
Амангельды Бабурович вздохнул.
— Грузите. По двадцатнику…
Когда КамАЗы выехали со двора базы — один из студентов, переминавшийся с ноги на ногу крикнул.
— Я сейчас! По маленькому!
— Сачок! — крикнули вслед и засмеялись.
Студент подбежал к забору — с той стороны стояла машина, бежевая пятерка. В заборе была дыра, и у дыры был человек.
— Что?
— Три КамАЗа, товарищ капитан. Бортовые. Мясом под крышу погрузили.
— Бортовые?
— Да, не изотерм. Только ушли. Номера…
Студент по памяти продиктовал номера…
Капитан, который никогда не работал в ОБХСС, которому и положено было заниматься подобными вещами — а работал сначала в уголовном розыске, а сейчас перевелся к генерал-майору Гурову в созданную им криминальную милицию — подбежал к машине (закупили оптом для новой службы тысячу машин только для Москвы, для советского мента одна машина на двоих — дело неслыханное), скользнул на заднее сидение.
— Погнали!
— Куда?
— Прямо! На шоссе давай! И рацию дай!
— Понял… — водитель врубил передачу.
Милиционер опустил окно в машине, выставил длинную антенну рации.
— Артек, я Двина! Машины пошли! Три бортовых КамАЗа, идут колонной, госномера… Взять под наблюдение, доложить!
— Все разгрузили? — Амангельды Бабурович, успевший соснуть ненадолго в своем кабинете, поднял голову, мысли были шальные, вялые. Здоровье подводит… днем, а потом и по ночам работать — нехорошо.
— Все, начальник.
— Сколько там… — директор базы полез в карман.
— Ну… лет десять, думаю, получите.
Амангельды Бабурович недоумевающее поднял взгляд на своего грузчика — тот держал в руках раскрытое удостоверение с красными корочками.
КамАЗы перехватили уже на выезде на шоссе — собственно говоря, больше им деваться и некуда было. Ночь — но все равно вели одной машиной.
